Его сын

Грохоча сапогами, он пронесся мимо выпучивших глаза солдат, отмахнувшись от попытавшихся остановить его капитана и нескольких придворных. Поймав не успевшего увернуться пухлого лизоблюда за ворот, он лаконично осведомился:

– Где усыпальница королевы Амидалы?

По круглому лицу потек пот, мужчина что-то промямлил, Вейдер, теряя остатки и так небольшого терпения, встряхнул его, как куль с рухлядью, и прорычал, приблизив маску ближе:

– Где… усыпальница?

Придворный поступил мудро. Он ткнул рукой в направлении подошедшего капитана, потрясенно наблюдающего экзекуцию, прохрипел «покажите» и отрубился с чувством выполненного долга.

Вейдер брезгливо разжал руку и повернулся в направлении побледневшего капитана, тут же стартовавшего с места.

Через пять минут он стоял в усыпальнице, молча смотря на тяжелый каменный саркофаг. Витражи рассыпали разноцветные лучи, горели специальные поминальные светильники… Усилием воли отбросив некстати вспыхнувшие воспоминания, он положил руку на саркофаг и сосредоточился.

Сила хлынула внутрь, анализируя то, что находилось под тяжелой каменной плитой, заставляя взвыть от ярости и подступающего бешенства.

Никаких следов ребенка.

Только ее тело.

Отшвырнув столпившихся в дверях придворных, он промчался к шаттлу, свечой взмывшему в небо. Сила выла и стонала, окутывая челнок черным флером, расцвечивая лежащие перед ним пути и указуя цель. Не успев выйти из шаттла, Вейдер начал отдавать распоряжения.

– Меняем курс.

– Цель?

Вейдер сжал кулаки, скрежеща зубами.

– Татуин, – с ненавистью выдохнул ситх.

* * *

Люк смотрел на тушу, возвышавшуюся горой, и чувствовал себя идиотом. Самым натуральным, изумительным в своей красе идиотом.

Что это было? Стресс? Гормоны? Приступ безмозглости? Инстинкт охотника?

Мальчик ошалело посмотрел на зажатый в руке нож для свежевания, на дракона, на наслаждающегося зрелищем дядю, который удобно развалился в притащенном легком кресле с чашкой кафа, созерцая мучения ребенка, собирающегося обдирать многократно превосходящую его своими размерами тушу.

– Смелее! – подбодрил племянника Оуэн, салютуя кружкой. – Через неделю, глядишь, закончишь!

– Через месяц… – буркнул Люк, мрачно сверля тушу взглядом. – А еще вернее – никогда.

– М-м-м?

Люк залез на тушу, использовав лапу как лесенку и уставился вдаль. Взгляд мальчика стал расфокусированным, он словно слушал и видел что-то, недоступное Ларсу. Жуткое ощущение.

– Дядя… есть новости. Плохая, хорошая, ужасная и просто кошмарная. С какой начать?

Оуэн встал и подошел ближе.

– Что еще случилось?

– Так с какой начать?

– С плохой.

– Хорошо.

Мальчик уселся, выбрав место без торчащих в стороны шипов, и посмотрел в лицо дяди усталым взглядом.

– Новость первая. Мое присутствие перестало быть тайной.

– То есть? – удивился мужчина. – Это и так не тайна. О том, что ты у нас живешь, знают многие…

– Это да, – кивнул мальчик. – Но эти многие не являются одаренными. Понимаешь? Никто из тех, кто знает о моем существовании, исключая Кеноби, не знает, что я – одаренный и сын Энакина Скайуокера. И не знают они об этом по одной простой причине – Оби-Ван поставил вокруг меня какие-то щиты, которые не давали меня обнаружить. А когда нас едва не сожрал крайт-дракон, эти щиты слетели, я это хорошо почувствовал, вот так вот.

– М-да! – крякнул мужчина. Его уже даже не удивляло, что пятилетний ребенок рассуждает как взрослый, только так, вяло настораживало. Судя по всему, лимит изумления он уже исчерпал.

– Это была плохая новость. Дальше… Дальше у нас хорошая новость. Судя по всему, я смог позвать отца. Я не знаю, знает ли он, кто его звал, вроде бы он должен был это понять, – Люк сморщился, пытаясь объяснить то, что чувствовал в тот кошмарный момент, когда уже представлял себя переваривающимся в желудке дракона. – Вот… очень надеюсь. Так что если он понял, то, скорее всего, летит сюда.

Оуэн застыл с отвисшей челюстью. Люк буквально видел, как информация переваривается его разумом… Медленно, со скрипом, словно зависающий компьютер. Ларс моргнул, встряхнул головой и пришел в себя.

– Не понял? – выдавил Ларс, смотря на племянника квадратными глазами. – Какой отец? Ты о чем вообще? Энакин мертв! Уже несколько лет мертв!

Люк уверенно покачал головой.

– Он жив. Что тебе сказал Кеноби, когда привез меня?

– Что Энакин мертв, что его убил Дарт Вейдер и что он будет охотиться за тобой. Что ты в опасности, а ему больше идти некуда.

– Кеноби не соврал, но и правды не сказал.

Взгляд синих глаз стал тяжелым, что на детском личике смотрелось странно.