Его тьма

Пирожные и вправду оказались изумительными, нежный крем буквально таял во рту. Будь я Пакостником, то непременно бы зафырчала от удовольствия. Только после пятого по счету лакомства я наконец-то вспомнила, зачем вообще пришла.

– Ой, тетушка Илла, мама же вам подарок передала, – спохватившись, я протянула старушке корзинку.

– Ах, какая восхитительная прелесть! – восторженно выдохнула тетушка Илла, разворачивая тончайшую кружевную вязь. – Вот Ильди мастерица так мастерица! Твоя мама превзошла саму себя! – она накинула шаль на плечи и кокетливо покрутилась перед массивным зеркалом в почерневшей от времени раме. – Все, я теперь буду самой красивой старушкой во всем Тарисе!

Я засмеялась и потянулась за шестым пирожным, но рука замерла на полпути.

– А это что? – тетушка Илла с любопытством достала из корзинки сложенный холст и развернула его.

– Это так… одна картина… ничего особенного… – сбивчиво пробормотала я, но забрать не успела.

– Очень даже неплохо, кстати, хотя и чувствуется неопытность изобразившего, – старушка скользила придирчивым взглядом по холсту. – Только странно, конечно. Что за задания дают теперь юным Мастерам? Правила, что ли, изменились? В мои годы нас учили изображать только реальность… Хотя идея, конечно, интересная, ничего не скажешь, – она зацокала языком. – Да и исполнение не самое ужасное. Ты, к примеру, получилась идеально. А вот спутник твой на себя не слишком-то похож.

– Почему не похож? – не согласилась я, подойдя к тетушке Илле. – Очень даже похож.

На мой взгляд, Ивор был изображен настолько идеально, что даже создавалась иллюзия, будто рисунок вот-вот оживет.

– Ой, деточка, поверь мне как опытному Мастеру живописи, – старушка покачала головой. – Если не брать во внимание общий образ, то есть такие огрехи, которые даже ты увидишь. Вот взять хотя бы как глаза изображены. С чего они серые-то? Глаза у него небесно-синие при любом освещении, даже в самый пасмурный день. А шрам? Сроду этого шрама не было! Да и в чертах лица идеального сходства передать не получилось. Впрочем, ничего удивительного.

– Что-то я совсем запуталась, – растерялась я. – По-моему, сходство как раз таки идеальное.

– Сейчас я покажу тебе идеальное сходство, пойдем, – старушка посеменила из гостиной, ничего толком не понимающая я за ней.

По скрипучей лестнице поднялись на второй этаж. Тетушка Илла достала из складок своего фартука фигурный ключ и отворила дверцу в самом конце коридора. Мы оказались в маленькой захламленной комнате. Похоже, сюда хозяйка наведывалась нечасто. Здесь не было мебели, все пространство занимали стоящие вдоль стен картины в массивных рамах. Каждая размером не меньше моего роста, завешанные серой тканью.

– Вот, должно быть здесь, – старушка подошла к одной из картин, каким-то неведомым мне образом выделив ее из абсолютно таких же других. – Ну-ка, милая, помоги.

Как я ни старалась снять ткань аккуратно, все равно поднялось облако пыли. Я даже зажмурилась, а когда открыла глаза, обомлела.

Картина явно была старой. Даже если не смотреть на почерневшую раму, сам холст потускнел. Я слышала, что перемешанные Лий и Дош недолговечны, потому созданные Мастерами шедевры очень подвержены времени. К примеру, на этой картине фон уже выглядел размытым. Лишь смутно угадывались очертания неизвестных мне гор и зловеще-багровое закатное небо. И оттого грознее и четче выглядел Ивор. Изображенное словно символизировало, что даже горы и небо не вечны, но он времени неподвластен. Непринужденная поза, полный превосходства взгляд победителя… Его глаза действительно здесь были небесно-синие, точно такого же цвета, как у того дракона, с которым я сражалась в гильдии. Да и знакомый шрам отсутствовал.

– Эх, – старушка мечтательно вздохнула, любуясь картиной, – какой же все-таки красавец был! Я хоть и видела его лишь однажды и мельком, но запомнила до мельчайших подробностей. И не могла не изобразить, а тогда-то это запрещалось строго-настрого. Странно даже, что сейчас позволяют.

Я не сводила глаз с картины, толком не понимая, о чем вообще говорит тетушка Илла. Ее слова казались лишенными смысла. Или, скорее, это я просто не желала в них вдумываться. И чем дольше я смотрела, тем больше понимала, что изображен не Ивор. Казалось бы, те же пепельные волосы, те же черты лица, та же высокая крепкая фигура, та же буквально осязаемая опасность. Но несмотря на удивительную похожесть, это все-таки был другой человек.

– А кто это? – запоздало поинтересовалась я.

Теперь уже была очередь старушки удивляться.

– Как это кто? Адор Темный, конечно же.

Я мгновенно вспомнила гобелен с жутким стариком в гильдии.

– Это? Адор? – ахнула я изумленно. В услышанное упорно не хотелось верить. Очень не хотелось. Слишком многое это ставило под удар.