Его Уязвимость

– На занятия. Я теперь пай-мальчик. Потом, может, с ребятами зависну, короче, все пучком, систер, я просто хотел понять, к кому попал и что ждать. Проба боем. Не грузись так. На этом все.

Шлепаю нож на доску в отчаянии, что мне делать с Федькой?!

Телефон звонит. Отвечаю:

– Алло.

– Мисс Елецкая, вы пропустили завтрак. С вами все в порядке? Вы здоровы?

Прикрываю глаза.

– Все хорошо, Седрик. Я здорова, просто адаптируюсь сложно. Прошу меня простить.

– Не мне вас прощать, мисс Елецкая, – слышу отстраненный голос мажордома. – Вообще-то изначально я вам обрисовал ситуацию. Вы завтракаете и ужинаете с мистером Кацем. Все вопросы относительно отгулов также решаете с ним.

– Впредь подобного не повторится, Седрик.

Отвечаю как можно более спокойно и отключаю телефон.

Принимаюсь за несчастную капусту, изрезаю ее для борща с такой силой, словно хочу выместить на ней всю злость.

Когда режу лук, слезы текут ручьем, конечно же, это из-за паров!

Никак не из-за странного чувства, что давит на виски тревогой.

Только из-за лука…

Не из-за того раздрая, что творится в сердце. Чувствую себя как в ловушке и мои чувства…

Они болезненные, неправильные и адресованы мужчине, для которого я ничто.

Всхлипываю, вытираю нос тыльной стороной ладони, в которой зажата холодная сталь. Вздрагиваю, когда слышу хлопок входной двери…

– Федь, забыл чего?!

Кричу хриплым от слез голосом, продолжая вытирать глаза, ответа не следует, а я…

Я чувствую, как пространство вокруг меня становится другим, тяжелеет. Все волоски на теле встают дыбом, когда мою руку с ножом отнимают от глаз.

Нажатие на какую-то точку на запястье заставляет уронить холодное оружие на столешницу, и я в ужасе вскрикиваю…

Сильные решительные руки разворачивают меня, приподнимают лицо, нажав на подбородок, и легкое касание шершавых подушечек размазывает соленую влагу по щеке.

Тот, кто подкрался словно хищник, сейчас смотрит на меня с высоты своего двухметрового роста, придавив к столешнице.

Опять я в его объятиях и снова мне некуда бежать.

– Катрин. Ты как одноименный ураган, что пол-Орлеана грохнул. Маленькое ходячее бедствие. Нож в твоих руках слишком опасен.  

Горячие руки, кажется, проверяют мои слезы на ощупь, размазывая влагу между большим и указательным пальцами.

А я просто молча вглядываюсь в ледяное лицо. 

Что между нами происходит? 

Ответов у меня нет. Только буйство чувств, проснувшихся в моей неискушенной душе.

– Всего ничего в должности помощницы, а уже не выполняешь свои обязанности. Кажется, склонность к экстриму у вас семейная черта…

Делает шаг назад, отдаляется, но не отпускает, продавливает меня взглядом. Одетый в простую майку и штаны-джоггеры, явно с пробежки. То есть, несмотря что небось полночи упражнялся, так еще и с утра спортом занимается.

Кажется, я понимаю, почему решил, что я не потяну… с таким темпераментом…

Не человек. Машина.

Прикусываю губы. Не хочу в который раз твердить банальные извинения.

– Ты, видно, не поняла всей серьезности положения вещей. Впредь, Катрин, твои душевные метания не должны никоим образом сказываться на твоей исполнительности.

– Я поняла, – отвечаю, проглотив рваный всхлип.

Смотрю в это лицо, вспоминаю, как схватил меня за шею, отодвинув, и больно становится.

Как прогнал вчера.

А сегодня сам пришел. Странный. Почему он меня все время трогает и при этом ставит барьеры? Я не понимаю этого мужчину.

Быстро хватаю салфетку, вытираю слезы.

Все это под немигающим малахитовым взором, опять делает шаг ко мне и вжимает мою попу в каменную столешницу, наклоняется, всматривается, а в глазах что-то странное. Не могу понять это выражение.

Плотоядное и дикое, находящее отклик во мне.

– Мистер Кац, вам что-то нужно?

Придаю голосу отстраненность, так и хочется спросить:

 Что, черт возьми, ты тут забыл, если вчера сам меня так жестоко прогнал?!

Почему не слуга решает со мной вопрос, а сам босс?!

Не задаю ни один из вопросов.

– Прямо сейчас мне интересно, что ты готовишь?

– Борщ.

– Продолжай.

Отходит и садится на барный стул, немного наклонив голову вбок, словно изучая.

– Вы, вы останетесь?!

– Ты мне должна завтрак. Поторапливайся. Рабочий день никто не отменял.

Разворачиваюсь и так и подмывает заорать:

Убирайся! Оставь меня в покое! Дай хоть полчаса побыть в одиночестве перед тем, как отправляться с тобой в пекло под названием “двадцать четыре на семь”.

Не хочу видеть тебя, такого красивого и уверенного в себе, здесь и сейчас. Я не готова. Дай мне прийти в себя!

Принимаюсь за готовку под внимательным взглядом, бегаю по кухне, открываю ящики, ищу приправы, но напряжение не покидает.

Что здесь забыл мой босс?!

Остается только гадать, но его взгляд плавит мою спину и как-то я все это себе не так представляла.