Его величество

Молодой гвардейский офицер был одет безукоризненно. Генерал отметил и выправку. И даже чуточку позавидовал его молодости, но тут же, откинув грустную мысль об ушедших годах, уже теплее сказал:

– Докладывайте!

– Вас приглашают на заседание Государственного совета. Князь Голицын просил передать.

– Это еще зачем? – спросил генерал-губернатор и, сообразив, что прапорщик здесь ни при чем, улыбнулся, хлопнул его по плечу: – Доложи, сейчас буду.

Спорившие между собой, собравшиеся кружком, члены Государственного совета не сразу заметили петербургского военного генерал-губернатора. Да и он показать себя желания не изъявлял – прислушивался. Громче всех говорил князь Александр Николаевич Голицын. Бывший обер-прокурор, бывший министр просвещения, а ныне управляющий почтовой частью империи, маленького роста полноватый мужчина с большой залысиной на голове, так давно и хорошо знакомый Милорадовичу, излагал свои мысли:

– Мы поступили, как и должны были поступить государственные люди – распечатали пакет с документами и прочли манифест почившего в бозе императора Александра I. Теперь мы обязаны исполнить сию волю государя, объявить наследником престола великого князя Николая Павловича. Надо извлечь на свет другие экземпляры документов. Они хранятся в Синоде и Сенате, подлинник находится в Москве – в престоле Успенского собора.

Голицын говорил тихо, но Милорадовичу казалось, что голос князя сотрясает стены здания и слова его обращены не к членам Государственного совета, а лично к нему, генерал-губернатору Петербурга, осмелевшему вопреки воле усопшего императора заставить великого князя Николая Павловича присягать на верность цесаревичу Константину Павловичу.

Милорадович попытался сосредоточиться. Спорить с Голицыным было не просто. За время службы обер-прокурором он обрел хорошие навыки спорщика. Князь мог знать еще какие-нибудь тайны, связанные с манифестом Александра I.

Когда Голицын замолчал, Милорадович осторожно объявил:

– Великий князь Николай Павлович принял присягу цесаревичу Константину Павловичу. Присягают новому государю войска и в первую очередь гвардия. Советую последовать их примеру членам Государственного совета. Что же до манифеста от 16 августа 1823 года в бозе почившего императора Александра, то Александр Николаевич, как бывший обер-прокурор, со мной должен согласиться – манифест умершего императора не имеет силы.

– Михаил Андреевич прав, – заметил, потирая руки, словно готовясь вступить в спор, председатель департаментов Государственного совета и Вольного экономического общества, вице-президент Адмиралтейств, член кабинета Министров, адмирал Мордвинов.

Голицын поморщился. Ни для кого не было секретом – один из крупнейших пайщиков Русско-Американской компании Николай Семенович Мордвинов является убежденным сторонником конституционной монархии.

– Я поддерживаю предложение петербургского генерал-губернатора Милорадовича. Давайте дружно примем присягу, а уж потом будем рассматривать бумаги. Страна находится без императора. Такого быть не должно, – вызывающе оглядываясь, продолжил Мордвинов.

– Это прямое, открытое давление на решение о присяге, давление на умы и чувства членов Государственного совета, которым сегодня стало известно содержание документов, оставленных умершим императором Александром I, – взволнованным голосом отозвался Голицын.

– Надо присягать! – послышался чей-то голос.

– Надо законность соблюдать, – оборвал крикнувшего председатель Государственного совета Лопухин.

– Как же позволите поступать? – с ехидцей спросил Мордвинов.

– Надо позвать сюда великого князя Николая Павловича, – предложил Голицын.

– Он не член Государственного совета, – покачал головой Милорадович.

– В таком случае пойдем все к нему, – заключил Лопухин.

– Но ведь сами сказали – великий князь не член Государственного совета, – попытался возразить адмирал Мордвинов.

– Согласно манифеста Александра I и письменного отречения от престола цесаревича Константина, престол переходит великому князю Николаю Павловичу. И мы должны знать его мнение, – проходя к дверям вслед за Лопухиным, сказал Голицын.

Великого князя Николая Павловича они встретили в приемной зале. Его высочество с изумлением посмотрел на подошедших к нему членов Государственного совета.

– Чем объяснить такую депутацию? – проговорил скороговоркой он, остановив взгляд на стоящем впереди всех князе Голицыне.

– Пришли посоветоваться, ваше высочество, – чуть наклонив вперед голову, сказал Александр Николаевич.

– Вам ли советы испрашивать, – усмехнулся великий князь.

– Пакет документов, отданных на хранение императором Александром I, вскрыли, как и завещано было. Документы в нем обнаружили. Там манифест от 16 августа 1823 года. В нем завещание престола вашему Высочеству, – выдвинулся вперед Лопухин.

– Известен мне такой документ, – резко ответил Николай Павлович. – Известно и то, что он не дает мне права занять престол, потому что этим правом обладает мой брат цесаревич Константин Павлович.