Его «величество» ГРАБЁЖ

— Провожая своего Аркашку на первый курс колледжа, — он на техника-электрика в бесплатную группу пошел, — я наблюдал за торжественной линейкой. В первых рядах вроде слушают, а середина и остальные — кто жвачку жует, лузгает семечки, курит, даже пиво из банок потягивают. Я так в душе возмущался, появилось желание по соплям съездить.

— Это дети богатеньких, — вступила в разговор молчавшая Людмила, — они вечные студенты. Проходят все учебные заведения по возрастающей, а некоторые и по два института, все при деле и вроде не болтаются.

— Учеба ради вида учебы, что ли? — спросил Ромка.

— Они ведь по специальности работать не собираются, да и специальности у них нету: мотаются из технического в гуманитарный, а там то в медицинский или в артистический… Вечные бездельники их называют, а вся жизнь этого бессчетного количества тунеядцев ограничена потреблением и унитазом. Как черви пропускают они через себя пищу.

Учебные заведения стали существовать не для подготовки нужных специалистов, а ради содержания профессорско-преподавательского состава.

Людмила посмотрела на Галину, уточнила ее реакцию и с уверенностью продолжила:

— Коррупция сопровождает студента от вступления в вуз до выпуска. Потому и обучение идет с полным отрывом от производства, но расхваливанием капиталистического образа жизни и рыночной (воровской) экономики. А свобода не уважать прошлое привело к неуважению сегодняшнего — какое-то массовое дебильное бескультурье.

— Вот почему никто на линейке не выступил с завода или частного предприятия, — утвердительно вставил Роман и продолжал:

Все говорили об увеселительных мероприятиях в колледже и даже преподаватели спец. дисциплин ни словом — как устроились их выпускники, об их участии в оборудовании лабораторий и мастерских, а все о том же, кто из них хорошо пел, играл или плясал. Как рекламный ролик в увеселительном угаре в удовольствиях и безоблачной жизни сегодня, а завтра будет завтра.

Людмила как бы себе задала вопрос, рассеяв свои грустные мысли:

— А на каких учебниках воспитывают? Эльзас Павлович всенародно возмущался и отказывался преподавать историю по ним. Дошло: или-или. Он остался, но лавирует между исторической правдой и ложью в них.

Доказывая кому-то, она настойчиво разъясняет:

— Извращена вся суть социалистического строительства. Сконцентрировано все на имевших единичное место отрицательных фактах. Утаивается героическая роль советского народа и Красной Армии в Великой Отечественной войне. Победа отдана второму фронту, который открыли американцы к концу войны, и то с целью откусить не разрушенный кусок Западной Европы.

Махнув рукой, она недовольным тоном произнесла и замолчала:

— Извращается всенародный порыв послевоенного восстановления, поднятие целинных земель, строительство предприятий большой химии, машиностроения и перерабатывающих заводов.

Виталий, помогавший на кухне снохе с Галиной, вышел и тоже вступил в разговор:

— В Иркутске об этом ученые сказали Правителю — Гаранту Конституции и добавили: усиленно прививается ненависть к Советскому периоду, то есть к старшему поколению.

Гарант, оглядев ученых Сибири, спросил: «На чьи деньги выпускаются учебники?» Вот спросил, так спросил!

Ученые сказали: «На пожертвования международного спекулянта американца Сороса».

Не задумываясь, ответил Гарант: «Кто платит, тот и заказывает музыку».

Вот ответил, так ответил!

Пляшем мы под чужую музыку, изучая не нашу историю, а ту — извращенную, которая нужна им! — заключил Виталий и пошел на кухню.

Наступила тишина, каждый обдумывал свое. Грубовато вкрадчивым голосом Альберт Королев прервал эти мысли:

— Мы прошли школу человеческого воспитания, учитывая возрастные особенности: октябрята, пионеры, комсомольцы. Сейчас же создаются различные молодежные организации, в том числе бойскаутов: волчата, волки, волчища. Эти высокоорганизованные полки, роты, взводы с разведкой, гауптвахтой и волчьими законами. А высокопоставленные хозяева используют их: одни — для укрепления своего бизнеса, другие — для политических интриг.

Делегация химиков. На этом поколении шестиорденоносную организацию запретили.

Людмила каким-то отрешенным голосом вставила:

— Где уж там до формирования и развития лучших качеств человека, а понятия: общественный долг, защита Родины, гордость за свое предприятие — выжжены каленым железом.

Грубоватый голос Альберта зазвучал вновь:

— Владея информацией, они планируют драки футбольных фанатов или направляют отряды хулиганов для срыва демонстраций патриотических сил.

Людмила опять вставила:

— В большинстве своем это психически ненормальные юнцы. Для них война никогда не закончится, потому что это хорошо оплачиваемая работа, а внутреннее состояние многих из них — не осознанная месть всем и вся за свою такую молодость. Их лиши цели, желания думать и самодисциплины, как ракету способности самонаведения, это убило собственное достоинство и превратило их в тормоза.