Его Величество Мертвец Том 4

Вайраннех, курируя работу заново созданного исследовательского отдела, сделал смелое предположение, что мир пережил несколько эпох, причём мы об этих иных эпохах знаем катастрофически мало. Да, были Тёмные века, когда всё шло не очень хорошо, но что до того? Неизвестность, по большому счёту. Смесь преданий, мифов, пересказов и жалкие крохи достоверной информации.

— Я не посмел бы требовать от вас таких подвигов, лорд, — отозвался Аластор. — Если вы просто ознакомитесь с текстом… Когда-нибудь… Я уже буду считать это большим достижением.

Пропускаю мимо ушей трёп, продолжая рассматривать, что они здесь наворотили. Начали помощники Архимага, так официально назывался пост Аластора, с того, что тщательно и максимально точно переписали все тексты прошлых эпох, каки мы смогли насобирать за прошедшие полгода с начала исследований. Что-то купили у республики, что-то украли у соседей, что-то насобирали у себя. Даже эльфы несколько списков предоставили. Списков — в смысле, сами сделали копии, и эти копии передали нам.

Зачем мы во всём этом ковыряемся и как это связано с магией дальней связи? О, это очень просто. Если считать «Тёмные века» некой отдельной эпохой, то до неё была эпоха великих магов. Правда, эти великие маги что-то намудрили, вроде как, и не просто всё эпически прос… кхм, слили. Они умудрились устроить апокалипсис, после которого не осталось вообще никаких значительных следов существования предыдущих цивилизаций. Сомнительно. Следов должно было остаться больше, но основания у теории есть.

В папке, сразу после копий, шли переводы сохранившихся текстов. Конечно, перевод с языка, на котором вообще сейчас никто не разговаривает — задача нетривиальная. Мало того что язык этот в прямом смысле мёртвый, так у нас, кроме сохранившихся листов с образцами письменности, вообще почти ничего нет. Никакой практической привязки, так сказать.

Только вот почему-то на одном и том же языке написаны, что письмена у нас здесь, что у эльфов. Язык единый. И мой обычный автопереводчик на этот язык не реагирует, что тоже вызывает определённые вопросы.

— Мы нашли одно упоминание перемещения, — Аластор сел в своё огромное кресло, будто бы призванное что-то компенсировать. — Упоминание, не более того. Но главное: там действительно постоянно говорится о неких связующих камнях. Возможный перевод — обелиски. Поэтому, Арантир, либо ты нам чего-то недоговариваешь, либо обелиски должны уметь возводить все маги, а не только маги смерти.

Глава 8

— А как вы обращаетесь к своей силе, лорд? — напрямую спросил невысокий, полноватый юноша.

И поставил меня своим вопросом в тупик.

Разговор о моих возможностях и о том на что, в теории, способны все маги, затянулся на несколько часов. Итогом стало открытое занятие с десятком самых одарённых учеников гильдии, которым я пытался объяснить, как творю магию. И чем дольше мы сидели, тем больше понимали, что между мной и остальными есть какая-то принципиальная разница.

— Ты спрашиваешь, как обращаться к собственной силе? — уточняю, потому что вопрос неоднозначный.

Каждый маг знает, как обращаться к своей силе, это и делает магов магами. Понятно, что никто из нас, собравшихся, идиотом не был. Ни я, ни пяток старших магов, ни даже молодое подрастающее поколение. Опыт ставили именно на молодняке, как на более восприимчивом к неожиданным идеям и решениям. Сначала я рассказал им, как ставлю обелиски и прочие постройки. Не поняли. Потом рассказывал, как обращаюсь к своей силе, когда не знаю, что конкретно мне нужно, и обрисовываю задачу. Не поняли. И вот мы дошли до наиболее базовых понятий.

— Нет, лорд, — замялся парень. — Я спрашиваю, как ВЫ, — он выделил слово, — это делаете.

Как мне ответить на такой вопрос?

— Я ощущаю свою силу, и она мне подвластна.

Молодёжь переглядывается.

— То есть вы не применяете свою волю, чтобы поднять необходимое для сотворения заклинания количество силы?

Несколько долгих секунд мы смотрим друг на друга.

— Нет, — отвечаю. — А должен?

Снова молчание. И в этот момент я почувствовал своё родство с главными героями китайских сказочных романов, которые применяют понятную и нормальную для всех магию как-нибудь через задницу, чем повергают умудрённых опытом мастеров в шок и трепет.

— Подождите, лорд, — Аластор поднялся и, взяв с полки тонкий «учебник», сел передо мной. — Давайте начнём сначала.

Учебники потребовал ввести я, для стандартизации образования. Вайраннеху идея зашла на ура, доморощенный любитель ордунга. И вот сейчас архимаг на пальцах объяснял мне основы, известные любому магу. Местному. Но не мне. До этого старцы не вмешивались, для чистоты эксперимента.

И чем дальше мы шли по учебнику, тем больше осознавали различия. Сначала я даже подумал, что по недоумию неправильно понял теорию и, если разберусь, начну делать так, как надо. Ну вроде как я дилетант, хоть и сильный, и если подтяну теорию, то буду ух! Однако, чем дальше мы работали, тем чаще я приходил в недоумение: зачем использовать сложные методы там, где есть простые?