Его Величество Мертвец Том 4

Пожимаю плечами.

— И что?

На лицах недоумение.

— Право сильного, детки. Из-за ваших жизней со мной ссориться не станут. Поэтому единственное, что спасает ваши жизни — моя порядочность. Я не убиваю, тем более детей, без веской причины.

— Мы не дети! — возмутилась девушка.

— Тебя только это беспокоит? — уточняю.

Старшему в голову пришла какая-то мысль, и он начал её реализовывать.

— Мы не сделали ничего плохого! Просто прогуливались мимо!

— И не заметили лагеря? С факелами и патрулями? То есть заметили, но решили плюхнуться брюхом в траву и попробовать проползти? Я ничего не упустил?

Подростки постепенно начали волноваться. Осознали, наконец, положение? Переглядываются, волнуются. Девушка смотрит на братьев с надеждой. Младший на старшего с отчаянием. Старший ещё пару секунд метался, и, наконец, признался:

— Мы хотели посмотреть на пушки.

Или соврал.

— Звучит, как жалкое оправдание.

— Но это правда! — возмутился младший из братьев. — Мы… эм… купили мушкет, но…

— Замолчи! — синхронно закричали старший брат с сестрой.

И, переглянувшись, снова заговорил старший.

— Нам интересно, как работает это оружие. Но порох купить сложно, и мы хотели… Попробовать украсть немного.

— А когда увидели пушки, — подхватила девушка, — захотели посмотреть вблизи. Мы ничего такого не хотели! Но это интересно!

Это звучит глупо. Настолько глупо, что может оказаться правдой.

— Так, — произнёс я и задумался.

Ничего увидеть они не успели. Со скрытностью у них не сказать, что совсем плохо, первый ряд патрулей они как-то миновали, но это всё равно смешно. Так что, по совокупности факторов, они действительно похожи на тех, кем называются. Убивать их, по большому счёту, не за что. Держать при себе тем более.

— У меня сейчас война, детишки. Тем не менее я вас отпущу, цените. А если очень хочется посмотреть на мушкеты…

Сколько надежды в глазах, ну сущие дети.

— Дождитесь окончания войны и заглядывайте в гости, в любой пограничный гарнизон. Дам пострелять и даже продам немного пороха.

Если они просто увлекаются оружием — ничего страшного. А если хитро замаскированные враги… Как-то я не понимаю такой хитрой маскировки. Слишком она безумная. Пинками выставил всю троицу за пределы лагеря, вернув оружие.

Глава 30

Порыв ветра бросил в лицо путников песчаную пыль, и Джейтраэль прикрылся капюшоном, защищая глаза и уши. Вездесущий песок доставлял массу дискомфорта, но остроухий был привычен к этому, насколько вообще можно привыкнуть к иссушающей пустыне.

Остроухий бросил взгляд на продолжавших движение мертвецов и мыслено им позавидовал. Нежить не испытывала дискомфорта. Хотя песок донимал и гвардейцев, так что мертвецы тоже укутались тряпками, защищая кости от истирания.

Хуже всего приходилось людям, не привыкшим ни к дальним переходам, ни к пустыням. Эльф отдавал им должное, подобранные для экспедиции люди не жаловались и старались, работая с полной самоотдачей. И их присутствие, благодаря нежити, в основном, не замедляло продвижения. Откровенно говоря, присутствие нежити весьма ускорило движение экспедиции. Мертвецы тянули много полезных грузов, в том числе тех, от которых обычно приходилось отказываться, при этом сами не требовали ни еды, ни, что важнее, воды.

Джейтраэль убедился, что цепь путников не растянулась, и поспешил в голову колонны. До пункта назначения оставалось всего несколько дней пути, если он не ошибается в расчётах. Джейтраэль хоть и являлся одним из самых опытных следопытов, пустыня оставалась пустыней. Минимум ориентиров, приличные расстояния и тяжёлые условия, всё это влияло на определение своего местоположения. Опять же, в этой экспедиции они шли быстрее обычного темпа, и дополнительно осложняло ему работу.

В голове колонны он нагнал платформу, которую тащили гвардейцы, и взобрался на неё. На таких платформах и проходили основную часть пути все живые участники экспедиции. Не так часто в пустыне встречались места с мягким песком, когда платформы приходилось разгружать, чтобы скелеты не тонули в барханах.

На платформе в распоряжении Джейтраэля имелось одно сидячее место и место под сумку, а также доступ к воде. К воде остроухий и приник, прежде чем стянул с головы капюшон. У платформ имелся навес, спасавший от солнца, оставалось только не зевать, чтобы не пропустить очередной порыв ветра, что принесёт мелкую песчаную пыль.

Два лича играли в шахматы. Со стороны это смотрелось очень странно. За день каждый из играющих успевал сделать по три, иногда четыре хода. Остроухий в один из вечеров говорил об этом с Зараком, старшим среди людей.

— Это они сейчас ещё активно играют, — с улыбкой рассказал мужчина, успевший отрастить бороду во время пути. — В Предельном они могли даже не каждый день по ходу делать. Развиваются.

— Я так и не понял сути игры, — признался Джейтраэль. — У вас она популярна, как я погляжу?

— Ну, не сказал бы. Она сложная, — Зарак задумался. — Надо думать, особенно если противник сильный.

— А ты сильный? — спросил остроухий.

Зарак горделиво подбоченился.

— А то! Я и с Арантиром играл. Даже один раз выиграл, а кронлорд играет ой как зло.