Его волшебное прикосновение

Он смотрел на нее снизу вверх, на его губах лукавая улыбка.

— И как вам понравилось, миледи, то, что увидели ваши глаза?

— М-м. Очень…

— Я безмерно этому рад. Он притянул ее поближе.

— Я думала, ты спишь.

— Нет, просто я тебя обманул, заманил к себе. Пока ты не проснулась, я сидел и смотрел на тебя.

— Смотрел на меня?

— Да. Вид был великолепен, — он без всякого стыда показал жестом на ту часть своего тела, которая до этого была предметом их разговора. — Ты можешь видеть, к чему привело наблюдение.

— М-м. Да, вижу.

— Что же нам, по-твоему, следует предпринять ввиду его такого состояния?

— Ну… — Селина проглотила слюну. Набравшись храбрости, она наклонилась, приблизила груди к его лицу и услышала, как из его горла вырвался странный звук — похожий на сдавленный стон. Схватив Селину за талию, Джеймс приподнял ее и опустил на свои бедра, глубоко погрузившись в ее плоть. Она задрожала, дрожь перешла в трепет…

— Теперь, моя леди, громко произноси моя имя, — проговорил он, впиваясь пальцами в ее ягодицы. — Селина, зови меня! Выкрикивай мое имя!

— Джеймс! — закричала она.

Он откинул голову и тоже закричал:

— Я тебя люблю!

Глава тридцать первая

— Тебе присутствовать при этом совсем не нужно, — сказал Джеймс. — Пожалуйста, позволь мне распорядиться, чтобы Вон Тель отвез тебя в Блэкберн. Там ты меня подождешь.

— Нет! — Она решительно взяла его за руку, чтобы вместе подняться по ступеням парадной лестницы в Найтхеде. — Куда бы ты ни отправился, я буду с тобой. С сегодняшнего дня мое место — подле тебя.

— Да, в самом деле. — После вчерашней ночи тебе пришлось бы немало потрудиться, чтобы отделаться от меня хоть на миг.

Селина тихонько засмеялась, и краска выступила у нее на щеках.

— Говори потише, Джеймс. Я умру от стыда при мысли, что кто-то может нас услышать.

Она оглянулась на экипаж, что доставил их из Блэкберна. Возле кареты Вон Тель беседовал с кучером, в лучах послеполуденного солнца ярко выделялся его синий… камзол?.. халат?

— Какое лето здесь в Найтхеде! — сказал Джеймс, окидывая взглядом все вокруг — зеленые поляны, лес и мягкие линии холмов за лесом, на горизонте. — Как ты думаешь, тебе доставит удовольствие вновь сделать сады такими чудесными, какими они были в прошлом?

— О да. С тобой я буду получать удовольствие от всего, чем бы ты ни занимался.

Не обращая внимания на то, что парадная дверь начала со скрипом открываться, Джеймс обвил руками изящную шею жены и нежно коснулся губами теплых и мягких уст. Прикосновение было весьма чувственным! Как и следовало ожидать, тут же дала о себе знать некая часть его естества, он напряг бедра. — О, моя леди, ты совершенно сбиваешь меня с толку. Забрать бы тебя немедленно назад в Блэкберн и заняться нашими забавами.

Она засмеялась серебристым смехом:

— Я в твоем распоряжении — только отдай приказ. Но при условии, что ты и мне дашь покомандовать.

Он притворно застонал:

— Кого я сотворил собственными руками! Ты просто колдунья! — Он ухмыльнулся: да, вновь сила, проснувшаяся в его чреслах, скоро опять потребует своего. К сожалению, им еще предстояло столько дел в Найтхеде!

— Ну, а теперь дай мне сосредоточиться, пожалуйста. И не забудь: ты должна позволить мне окончательно разделаться с четой Годвинов, как я хочу!

Подошел Вон Тель и показал жестом, что за ними наблюдают.

— Летти! — Селина вырвалась из рук Джеймса и пулей взлетела на верхнюю ступеньку, но внезапно остановилась. — Я хотела сказать… Не знаю, как мне тебя теперь называть…

— Пусть время подскажет. Ты привыкнешь, — сказала Летти, но в глазах сверкнули слезинки. — Селина, нам поможет дружба, что нас связывает всю жизнь. Все должно идти естественным путем.

Джеймсу очень хотелось оставить их вдвоем. Впрочем, это может подождать немного.

— День добрый, Летти! Мы явились с визитом к мистеру и миссис Годвин.

Летти разгладила юбки своего утреннего туалета из серой ткани.

— Я возвратилась домой рано утром, — сказала она. — Я предполагала, что мистер и миссис Годвин еще спят, но оказалось, что их постели на ночь не были разобраны и никто из слуг не видел их со вчерашнего вечера.

— Но они ведь вернулись сюда? — Джеймс вошел в дом, за ним Вон Тель, Летти и Селина.

— Повар утверждает, что первым приехал мистер Годвин и отправил дворецкого Миллера на кухню — ему захотелось освежиться. Миллер говорит, что он потребовал три бутылки рейнского вина для себя самого и своих гостей. Это все происходило до десяти часов вечера.

Нахмурившись, Джеймс шагнул мимо Летти и открыл дверь в салон. Комната была пуста. Пылинки лениво плавали в воздухе, из окон потоками вливался свет и падал на неприбранный стол. Да, здесь пили и ели…

— Гости? Какие гости? — Джеймс резко повернулся к Летти.

— Мистер Бертрам Летчуиз и его сын. Боюсь, что здесь что-то неладно. Я это чувствую, милорд.

— Называйте меня Джеймс, — сказал он с отсутствующим видом. — Мы теперь родственники, Летти.