Его второе я. Наваждение

– Не знаю, чем они занимаются. – Я судорожно перебирала в памяти все знакомые мне названия, но такое явно слышала впервые.

И как причастен этот Максимилиан к моему отцу?! Мы же о папе говорили! Разум ничего не хотел воспринимать. Хотелось только быстрее добраться домой, увидеть отца и понять: всё, что говорит Генри – просто страшный сон.

– Он медленно, но верно скупает всю планету. Ещё немного – и Блэр станет её владельцем. Ваш отец не единственный, кто пострадал. Все земли, где есть включения дейтерия, попадают под его пристальный контроль, – продолжал говорить Генри, но до меня его слова доносились словно запоздалое эхо, а перед глазами стояла пелена тумана с очертаниями лица папы.

– Это невозможно! Фирма – дело всей его жизни! – дошло до меня наконец-то хоть что из того, что толковал Генри.

– Никто не знает правды. Но ваш отец застрелился при свидетелях, на виду у своих работников. Фирмы больше нет. Он продал её за бесценок.

– Странно… – вырвалось само, автоматически.

Да, странно – неправильное слово. Это просто наглая ложь! Всё, не буду я думать про отца. Прилетим домой, он выйдет и скажет, что это просто шутка.

– Кажется, Максимилиан Блэр не совсем человек, – добавил Генри после долгого молчания, пока флайер пролетал над пустынной частью ландшафта. – Он телепат.

– Мысли что ли читает? Причём здесь этот Блэр?! Какое отношение он имеет к папе?

– Он способен ментально воздействовать на мозг. Говорят, даже провоцирует галлюциногенные изображения у других. Да, с ним очень тяжело общаться. Думаю, он вынудил вашего отца покончить с собой. Тот не выдержал этой психологической нагрузки, – стараясь сдерживать эмоции, пояснил Генри. – Мы почти прилетели. Несколько минут – и мы на месте. Сами же знаете, где мы. Мы встречались с вами, мисс Ланфорд, когда вы были ещё малышкой. Вы меня просто забыли.

Конечно же, я не помнила всех знакомых своего отца. Да и те пять лет, что я провела на Земле, сыграли роль. Казалось, я никогда и не была на Крауме. Одновременно знакомые и новые места, словно во сне. Будто такое уже происходило со мной когда-то.

Я ещё не могла поверить словам Генри Мерита. Всё думалось, сейчас папа и мама выйдут меня встречать, заявив, что это был розыгрыш. Конечно же… Как я не догадалась, что меня разыгрывают. Всё хорошо. Нужно просто думать о чём-то другом.

Я успокаивала свои мысли, заставляя себя считать , что всё это вымысел. Нет никакого Максимилиана Блэра и телепатов. Да они же не существуют в природе! Хотя за последние годы увеличилось количество всяческих паранормальных явлений в галактике, а виной этому выступали мутации, которым подвергались колонисты различных планет.

Под нами медленно тянулись квадратики пустыни, пересекаемые дорогами и искусственными каналами. Внизу появился парк, существование которого поддерживалось за счёт того, что к нему было подведено орошение и установлена определенная влажность. Такие парки существовали ещё в городе, но этот, который я знала с детства, был мне родным. Я привыкла гулять здесь, будучи ребенком. А за ним находились больше тысячи акров, где и располагался наш дом. Вот показалась посадочная площадка для флайеров, опустевшая и непривычно давящая чёрным пятном на фоне окружающей зелени сада.

До открытия месторождений дейтерия Краум действительно напоминал сплошную пустыню, а теперь люди преобразовывали её на глазах. Конечно же, приходилось применять редкие стимуляторы роста растений, да и многочисленные стройки стоили немалых денег.

Но обладание самым дорогим веществом в Альянсе, под названием дейтерий, давало возможность быстрого создания на планете райских условий. Правда они распространялись лишь на город и его окрестности. Небольшие поселения извне не блистали таким шикарным видом.

– Кимберли, мы на месте, – отозвался Генри.

Я подняла голову, взглянув на этого светловолосого мужчину, лет на десять младше моего отца. Из-под футболки выглядывали крепкие загорелые руки. Я вспомнила, наконец, где видела его. Кажется, он работал управляющим на нашем заводе по переработке ископаемых.

Отец занимался не только дейтерием. Он использовал каждое вещество на своей территории, называя кощунством, что другие люди разрабатывали всё большие площади, стремясь исключительно к заработку, а множество полезных элементов просто оставлялось нетронутым в глубинах Краума.

– Да, кстати, поместье заложено за долги. Около ста тысяч галактических кредитов. Сумма растёт. Прибыли ждать больше неоткуда… – подливал он масла в огонь.

Я уже не слушала Генри, а неслась сломя голову в сад, где находилась моя мать. Она ждала в моей любимой беседке, увитой растениями. Мама бросилась мне навстречу с растрёпанными волосами, совсем не накрашенная. Я обняла её, прижавшись к единственному родному человеку, оставшемуся в моей жизни.

– Ким, ты совсем взрослая. Красивая и так похожа на Джэра. – С этими словами она разрыдалась. Я обняла её ещё сильнее.

– Мамочка, не плачь, прошу. Мы ведь справимся.