Его выбор

И вдруг ее осенило: Джеф посчитал, что ее новый облик - это приманка для него. Думает, что она хочет его соблазнить! Было от чего смутиться. Да как ему могла прийти в голову подобная дикая мысль! Что же, теперь понятно, почему он посмел смотреть на нее с нескрываемым вожделением. Нужно немедленно все расставить по местам, снять с ситуации налет двусмысленности. Светло-карие глаза Катрин засверкали злыми золотистыми искрами.

- Да, я пришла с определенной целью.

- С какой?

- Мне нужно кое-что сказать тебе.

Он подбадривающе улыбнулся, уверенный в том, что наперед знает ее мысли и намерения, и приглашающе развел руками.

- Ну что же, говори, я слушаю тебя.

- Прежде всего, я не хочу, чтоб ты опекал меня, как маленького ребенка.

Улыбка Джефа вмиг увяла.

- Но я только хотел помочь тебе. Ты была такая... потерянная и беззащитная.

- Так вот, теперь я сама могу за себя постоять.

- Замечательно!

- И больше не желаю выслушивать твои советы и замечания. Это моя жизнь, и я буду жить так, как сама того хочу, а не по твоей подсказке.

Томпсон насторожился, взгляд не скрывал тревожных предчувствий. Женщина гордо вздернула подбородок.

- И не хочу больше ничего слышать про Гордона,- добавила она твердо, но запнулась, натолкнувшись на тяжелый, неотрывный взгляд собеседника.

- Это все? - коротко спросил он.

- Более или менее. Но если ты станешь на меня давить, список требований придется продолжить.

- Другими словами, ты хочешь, чтобы меня просто не было в твоей жизни?

- Да.

- Как советчика в делах и как друга тоже?

-Да.

А как еще ответить, если видишь желание мужчины перевести дружеские отношения в интимную близость. Другого ответа и быть не может. Конечно, чувство благодарности за все то, что товарищ мужа для нее сделал, может подвигнуть на многое, но не до такой же степени! И все же Катрин почувствовала внутри какую-то странную пустоту. Слишком долго пришлось держаться за него как за соломинку. Он оказался на время главной поддержкой и опорой в ее жизни. И теперь от избытка самостоятельности слегка закружилась голова. Как странно и непривычно - освободиться от него навсегда! Вот только вопрос: нужно ли ей это на самом деле?

- У тебя есть мужчина? - Вопрос прозвучал резко, почти грубо.

Глаза Катрин вспыхнули.

- Пока нет, но обязательно будет!

На ее вызов он ответил хладнокровным взглядом.

- Скажи мне правду - чего ты хочешь, Катрин?

Как ему удается читать чужие мысли? Возможно, угадал, почувствовал, что ей страшновато вот так враз оборвать былые связи и отринуть сомнения. Нет, нельзя ничем выдать свое смятение. Надо взять себя в руки. Если уж окончательно решено стать самостоятельной, придется без экивоков ответить на его вопрос. Неожиданно пришло осознание того, что именно сейчас необходимо сказать, о чем ее мысли.

- Самое лучшее, что было в моей жизни,- это Рон, мой мальчик, единственный и неповторимый. Но, Джеф, у меня может родиться еще один ребенок. По-своему чудесный и тоже необыкновенный. Вот чего я в данное время желаю больше всего на свете. А здесь не пригодятся ни твои советы, ни твоя помощь.

Потрясенный, Джеф откинулся на спинку стула и посмотрел на Катрин пустым, невидящим взглядом; глаза, обычно живые, полные мысли, потухли. Человек словно замкнулся в себе.

Женщина похолодела. Он покидает ее! И вдруг до боли в сердце захотелось вернуть его, и, не отдавая себе отчета в том. что говорит, она произнесла напористо:

- Разве ты не рад избавиться от меня? Разве не счастлив сбросить с себя груз ответственности?

Упреки достигли цели. Глаза Томпсона, уверенно встретив ее взгляд, снова ожили.

- Нет!

Ответ прозвучал коротко и резко, но это никак не способствовало пониманию его истинных чувств. Как разобраться, что происходит сейчас в душе Джефа? Будь проклят этот мужчина! Ну почему он такой непробиваемо сдержанный? Почему никогда не выдает своих мыслей?

- Скажи, ну зачем нам с тобой видеться? - настаивала она. - Приведи хотя бы одну причину!

- Мы дружили с твоим мужем,- проговорил он медленно, тщательно подбирая слова. - Но как бы он ни любил тебя, другом он тебе никогда не был.

Катрин знала: то, что говорится сейчас, очень важно. Она сидела и слушала, затаив дыхание. Джеф был бесконечно предан Гордону. Неужели сейчас он осмелится открыть правду о своем друге и признается наконец в тех изменах, которые один совершал, а другой покрывал? Догадывается ли Томпсон, что ей давно уже все известно? Или все еще пребывает в уверенности, что ему с его дружком удавалось искусно ее дурачить.

Ох уж эти законы мужской дружбы! Выручают друг друга в делах, далеко не чистых, и гордятся взаимной преданностью. Да приходит ли в ваши глупые мужские, замороченные гордыней головы, что вы лишь множите обман, удваиваете предательство, а значит, усиливаете чью-то боль. Предавал Гордон, покрывал предательство его лучший друг, тихо сочувствующий ей, набивающийся к ней в друзья, и, судя по выражению лица, не только в друзья.

Джеф подался вперед. Теперь, когда он наконец позволил ей заглянуть в свои мысли, его глаза снова загорелись нескрываемой страстью.