Его выбор [СИ]

— Молчи! — выкрикнула стоявшая за ним рыжеволосая девчушка, который Вирес, кажется, не знал.

— А ты отца слушай!

— Отца? Ты меня продать решил, уже почти продал. Замуж чуть было за старика не выдал, а Арман дал мне богатое приданное… и я нашла себе хорошего мужа. А теперь у нас все есть! Дом, дети! Все! Что ты мне не дал!

— И про отца забыла.

— Какого отца? — продолжала кричать девушка. — Того, что назвал меня лишним ртом и хотел отдать старику? Ненавижу тебя, слышишь, ненавижу! А главу нашего…

— Глава наш — убийца, — прошипел Сайл. — Оборотень. Все это знают. Все его ненавидят!

— Все? — тихо ответила седовласая женщина. — Что-то вы быстро мальчика «списали», даже не дали его виссавийцам проверить. А мальчик-то гораздо тебя полезнее. Когда у нас было наводнение, ты нам помогал?

— Ты устраивал виссавийцев, прислал одеяла, еду, когда нас накрыли эпидемии? — спросил другой мужчина. — Я просил у тебя помощи, ты отказал, Арман — нет.

— …когда мои люди голодали зимой, ты привез зерно?

— …когда мы умирали под лавиной, твои люди нас раскапывали?

— Он должен нам помогать! — выкрикнул Сайл. — Зря мы ему налоги платим?

— Которые он на нас и тратит… впервые за долгое время моя семья встала на ноги…

— …а мы смогли пережить засуху…

— …выгнали из лесов нечисть…

— …отправили сына в хорошую магическую школу…

— …а теперь его убивать?

— … а кого вместо него?

— … тебя?

— Тихо! — вмешался Вирес. — Кто еще требует суда повелителя? Только помните… если Деммид все же решит, что Арман виноват, вам придется очень дорого заплатить…

Вирес не врал — придется. И, скорее всего, дураков подставлять себя не будет. Арханы они такие, может, поболтать и горазды, а как за кого-то вступиться… Впрочем, и вступаться уже поздновато, но вслух этого Вирес не сказал — он был слишком зол, чтобы облегчать кому-то из этих людей ношу. Потому и поиздеваться хотелось, упиться их трусостью.

— Я хочу! — удивила симпатичная девушка, в которой Вирес с трудом узнал свою бывшую подругу по играм. И когда только вырасти так успела? И даже стать красавицей.

— Ты куда ж… — начал темноволосый парень, но закончить не успел — вперед выступили еще две девушки.

Одна пожала кокетливо плечами, пробормотав:

— Арман даже хорошенький, — и улыбнулась светловолосому парнишке, шагнувшем вслед за ней, другая спрятала счастливую улыбку, уткнувшись лицом в плечо ставшего рядом мужчины.

И будто плотину прорвало. И люди выходили и выходили вперед, смотрели кто с вызовом, кто со страхом, и внутри вновь начали клубиться гнев вперемешку с омерзением — так «беспокоятся» о своем архане, но кто-то же все это придумал? И сделал из Виреса дурака. Ведь приехал же он, снял цепи магической клятвы, и теперь, когда Арман умрет, никто из них не заплатит. Не так — не заплатил бы, теперь заплатит всенепременно.

— Значит, все же вы не хотите смерти Армана? — тихо сказал Вирес, и его голос эхом пронесся над вновь опустившейся на зал тишиной.

Снова ударила молния, погасли у окна свечи, и глаза Радона на картине, казалось, засверкали гневом.

— Но еще пару лет назад, когда я стал телохранителем повелителя, вы сами просили…

— Мы ошибались, — невозмутимо ответил Мервин. — И опасались, что мальчишка-чужак не сможет вести род так, как полагается главе. Мы помнили правление его мачехи, и, честно говоря, боялись, что и мальчик окажется таким же равнодушным, как и Астрид. Но все изменилось. Мы наблюдали за Арманом — мальчик не принимает сторону ни одного из семейств, ко всем стараясь быть справедливым. Не всегда у него получается, но это лучше, чем если он уйдет, а мы перегрыземся за власть.

— Ты сам не знаешь, о чем говоришь, — прошипел стоявший за ним мужчина.

— Не знаю? А вы уже все забыли, почему чужак-Алан стал главой рода? Забыли, сколько крови пролили семейства в борьбе за власть? Забыли, как сыпались и с одной, и с другой стороны на повелителя жалобы? А я не забыл ничего. Ни как зарезали отца, ни как мать ночами, прячась как вор, перевозила меня в Арленар. И как валялась она в ногах у повелителя, чтобы меня, единственного и горячо любимого сына, теперь главу семейства, не убили в вашей маленькой войне. И только увидев сколько крови вы пролили, повелитель навязал вам Алана, заставил дать ему клятву верности, не так ли?

— Алан давно мертв, а повелитель ошибся.

— Но вас устраивала Астрид, — горько засмеялся Мервин. — Не вмешивалась в ваши дела, и вы могли делать все, что хотели. И старались быть осторожнее, чтобы вновь не вызвать гнев повелителя. Но тут, о ужас, Арман остался один, и его опекун не был таким, как Астрид. Ему не было плевать на род воспитанника. И потому вы решили убить Армана…

— Мы заплатили за ту ошибку! — выдавил Сайл.