Его высокоблагородие

– Давно пора! – первым высказался Тетюха. – Краснопузые уж вовсе раздухарились. Прямо сами напрашиваются.

Суровцева и Синицын молча кивнули, поддерживая сотника.

– Проведем акцию? – возбужденно вскинулся Игнашевич. – Если что, у меня все готово!

Пуговкин скептически на него покосился, но промолчал.

– Это хорошо, что у вас все готово, – я одобрительно кивнул парню. – Но вернемся к этому вопросу немного позднее. Алексей Юрьевич, вы довели до личного состава мое предложение обеспечить финансирование для полноценной работы самостоятельным образом?

– Так точно, Георгий Владимирович, – четко доложился Синицын.

– Очень хорошо. Сразу оговорюсь, речь не идет о банальном изъятии денежных средств. Все операции будут совмещены с нашим основным профилем работы. Прошу высказываться, господа. Егор Наумович, начнем с вас.

– Почему бы нет? – спокойно хмыкнул казак. – Что может быть прелестней бороться с краснопузыми за их же деньги. Я за.

От остальных тоже никаких возражений не последовало.

Честно сказать, я был немного удивлен дружным и горячим одобрением моей идеи. Мне раньше казалось, что белогвардейские офицеры должны быть более… высокоморальными, что ли? Хотя в данном случае эта моральность с лихвой заменялась преданностью делу. Народец не только не разбежался от безденежья, а даже платил агентам из своих кровных. А это дорогого стоит.

– Ну что же, тогда приступим к планированию операций. Господа, а почему сидим, как на… – я едва не ввернул слово «партсобрание», но вовремя прикусил язык, – как на похоронах? Кстати, у меня еще осталось немного «шустовского», – на свет появилась фляга с коньяком. – Или среди боевых офицеров затесались семинаристы?

Некий ледок, державшийся между нами с самого начала встречи, растаял окончательно. Печеная баранина оказалась вполне пристойной, хотя и переперченной, припасенный Синицыным кальвадос – тоже весьма неплохим, так что налет формальности в общении между нами значительно поубавился, хотя и не исчез окончательно. Но это как раз неудивительно, учитывая состав участников пикника.

После того как первая порция шашлыков исчезла в желудках, появились предложения по изъятию средств.

– Нелегальное казино в Галате… – как бы невзначай высказался Игнашевич. – Завсегдатаи весьма состоятельные люди. Один купец Амбарцумян чего стоит… – парень заметил, что на нем дружно скрестились взгляды остальных членов группы, и поспешно добавил: – Что? Однозначно он сочувствует красным. И остальные… того, тоже…

– Презираю богатеньких нуворишей, – спокойно, но с хорошо заметными нотками ненависти в голосе проронила Суровцева. – В этих тварях нет ни капли совести. Заигрывая с красными, они всего лишь надеются выторговать себе теплое местечко. Мрази…

– Это да, – глубокомысленно поддакнул вахмистр. – Удивительно продажный элемент. Я хорошо знаю это место. Приглашали туда музицировать. Да и сейчас порой предлагают. Хозяин некто Ахмед Дювалье, француз персидского происхождения. Очень мутная личность. Не исключено, что он имеет какое-то отношение к французской или британской разведке. А возможно, к обеим сразу. Кстати, туда порой заходят люди из польской и красной резидентур. И офицеры в высоких чинах из оккупационных миссий, а постоянные клиенты – это зажиточные торговцы и разного рода сомнительные дельцы.

– Тогда акция отпадает, – с сожалением покачал стаканом Тетюха. – Союзники. А жаль.

– Хочу заметить, что у нас нет союзников, Егор Наумович.

Сотник недоуменно посмотрел на меня:

– Это как так, Георгий Владимирович?

– Все банально, Егор Наумович, – я не спеша достал портсигар и выбрал себе папиросу. – Все они, британцы, французы, поляки, да все как один, поддерживают нас, в первую очередь преследуя свои интересы. Будет им выгодно поддерживать красных, уж поверьте, они в тот же момент забудут про нас. Но в любом случае союзникам прямо вредить никто не собирается, так что не вижу особых препятствий. Но, конечно же, надо будет все хорошенько обдумать и взвесить. Кстати, было бы очень неплохо осмотреться прямо на месте. Посещение казино свободное или по приглашениям?

При упоминании этого шалмана я едва не сделал стойку, как легавая собака. Чуйку не пропьешь, как говаривал один мой хороший знакомый, между прочим, начавший свою «трудовую» карьеру еще при Сталине.

– Казино маскируют под частный клуб, – презрительно скривился вахмистр. – Кого попало туда не пускают. Только по рекомендациям.

– Я, возможно, смогу достать приглашение… – вдруг сообщил сотник, слегка смутившись при этом. – Ну… я слегка знаком с одной дамой… а она… в общем, попробую.