Его запрет

Слава не задерживается. Дарит Есении букет цветов, обнимает Марка. Он же далеко не глупый мужчина и понимает, что обидел друга и его любимую. Ссылается на занятость и уходит, даже не взглянув на меня.

Я уговариваю себя, что так лучше. Так и должно быть, но все равно чувствую, как внутри начинает растекаться по душе горькая обида. Улыбаться становится не так просто, как до приезда Сизова, я больше не участвую в разговоре, слушаю и лишь изображаю заинтересованность.

Не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы мое сердце перестало реагировать. Мне иногда кажется, что все. Действительно все, и я смогу свободно смотреть ему в глаза, разговаривать, смеяться над шутками… Но нет.

— Ну?! — Юля вытягивает меня в коридор, стоит мне открыть дверь аудитории. — Сдала?

— Сдала, — отвечаю, ощущая легкое головокружение.

— Пять? — подруга трясет меня за плечи.

Я отрицательно качаю головой, мечтая о холодной сладкой газировке.

— Четыре. Я в задаче запуталась.

— Да и хрен с ней. Идем, нас уже заждались. Успешную сдачу сессии обязательно нужно отметить.

— О да, — я нервно смеюсь. — Думала, завалит.

— Да с чего бы тебя заваливать? Ты посещала все занятия. Конспекты хоть на выставку неси. Да еще смотри, какая красотка. Блузочка, юбочка, туфельки на шпильке.

— Я умру, если пройду в них еще хоть метр.

— Потерпи. Сейчас сядем за столик, и сможешь снять.

В кафе нас встречают радостными возгласами, поздравлениями и бокалами с шампанским.

— Пей-пей, — Юля протягивает мне фужер.

— Холодное. М-м-м, — я не могу сдержать стон удовольствия. Нескольких глотков хватает, чтобы ощутить в ногах жуткую усталость. — Вкусно, — я жадно допиваю игристый напиток, облизываю губы и утыкаюсь взглядом в дальний столик.

Он — проклятие. Я не знаю, как еще можно назвать Сизова и нашу с ним встречу.

Мужчина не замечает меня. Полностью сосредоточен на экране телефона, не отрываясь от чтения, кивает официанту, принимает блюдо и продолжает работать. Кажется, что я не видела его целую вечность с момента помолвки брата и Есении. Я не хочу быть замеченной и чуть сдвигаю стул, прячась за Юлю. Сердце тарабанит в груди, предательски выдавая мои истинные чувства.

Хорошо, что его никто не слышит.

— Тебе еще налить? — спрашивает подруга. До меня не сразу доходит смысл слов.

— Да, спасибо, — отвечаю я.

Ну почему он здесь?!

Все значимые события моей жизни ассоциируются с ним!

Мое восемнадцатилетие, юбилей и помолвка брата, а теперь сдача сессии и окончание первого курса.

— Лиз, может, возьмем один десерт на двоих? Хочу сладкого, но тут такие огромные порции, да и цены.

— Давай, — соглашаюсь я, не глядя в меню. — Конечно, бери.

Слышу ли я, о чем болтают мои одногруппники? Нет. Их голоса становятся фоном.

Слава все еще не замечает меня, хотя он отвлекается от еды и осматривает нашу компанию, когда девчонки звонко над чем-то смеются.

Собранный, серьезный. Белая рубашка, темные серые брюки, на спинке стула висит пиджак. Мне приятно наблюдать за тем, как мужчина работает. Блюдо в тарелке почти не тронуто, только опустел стакан с соком.

— Лиза! — крик у самого уха заставляет меня вздрогнуть, а Славу — повернуть голову. Он утыкается в меня взглядом. Холодным и внимательным.

— Да? — спрашиваю я у Юли, не отвлекаясь от мужчины. Я словно под гипнозом.

— Я доедаю профитроли?

— Ешь.

Я киваю в знак приветствия, Слава не реагирует, продолжает прожигать меня нечитаемым взглядом. Невозможно понять, о чем он сейчас думает. Да и нужно ли мне знать об этом? В его руке оживает телефон, он наконец отводит взгляд и отвечает на звонок. Я делаю жадный глоток воздуха, а за ним еще один. Словно все это время я не дышала. Беру фужер, пью с жадностью. Пузырьки приятно щекочут язык и небо.

Мужчина больше не смотрит на меня. Забыл. После разговора откладывает смартфон на угол стола и приступает к еде. И я переключаюсь — слушаю, о чем говорят одногруппники.

Все разговоры, естественно, о курьезных случаях на экзаменах и о том, кому как удалось сдать. Ребята возбуждены, делятся впечатлениями, смеются. Через несколько минут и мне удается вклиниться в болтовню.

— Представляете, а Зверева сдала на четыре, — возмущается подруга. — Она и на четыре? Я теперь радуюсь своей тройке как пятерке.

— Была сложная задача, — оправдываюсь я, бросая взгляд за дальний столик. В этот момент Слава оплачивает счет, берет со стола телефон и ключи от автомобиля, поднимается, идет к выходу. Он мог бы пройти между другими столиками, чуть правее, но сворачивает.

Я не смотрю. Специально отвожу взгляд. Несколько мгновений — и меня окутывает терпкий аромат туалетной воды мужчины. Слава игнорирует меня, хотя проходит в шаге от стула, заставляя сердце учащенно биться. Я досчитываю до пяти и разрешаю себе обернуться. Мужчина как раз покинул кафе.

— Эй, — я ощущаю болезненный тычок в бок, — это же…

— Юль! — я обрываю подругу.

— Я все поняла, — она вскидывает ладошки. — Мальчишки, налейте нам еще.