Его запретная омега

Несколько человек поймали меня за пределами круга, но я быстро избавился от них и бросился в бой солдат и волков, чтобы помочь. В своей голове я слышал слова волков и узнавал их голоса.

Это были подруги Зилины.

Тавия и Шарлет, Риэль и Эшла. Какого черта они здесь делают?

Черт возьми. Моя роза никогда не простит меня, если с ними что-нибудь случится. Я никогда себе не прощу.

Я нашел Дэггера, пристально глядя на него, предупреждая. Не надо было так рисковать Бесплодными землями. Это была ошибка, еще одна на моем счету. Когда это закончится, ему придется вернуть себе уважение.

Альфа и омега бок о бок отбивались от врага. Но когда мы приблизились к зверям-мутантам, стало очевидно, что их внимание было сосредоточено на чем-то другом. Они окружили что-то, что лежало на земле. Они лапали его, кудахтали и фыркали.

«Что это?» — зарычало мое животное, когда я пробился ближе, отталкивая людей и волков с дороги.

А потом я увидел.

На песке протянулась окровавленная рука. Рука, которую я хорошо знал.

— Зилина! — взревел я, мой волк вцепился мне в грудь, чтобы вырваться наружу.

Но мне пришлось остаться в человеческом обличье, чтобы унести ее отсюда.

Мутанты обратили свое внимание на меня. И это чертовски правильно. Я намеревался быть последним, что они увидят, прежде чем потеряют голову. Не теряя даже дыхания, я вонзил свой меч в ближайшего зверя, ранив его. Он упал на землю кучей, хватая ртом воздух. Долго он не протянет.

Повернувшись, я ударил следующего, а затем еще одного, в то время как омеги-волки и солдаты наступали на людей, пока враг не начал отступать.

Когда воевать было не с кем, когда были только альфы и омеги, я побежал к Зилине. Падая на землю, я обнял ее, в ярости и в ужасе одновременно.

— Роза. Моя роза.

Я осторожно встряхнул ее, и ее глаза открылись, злобное рычание исходило от нее. Ее когти высунулись из ее пальцев, рассекая мою челюсть. Кровь горячими струйками текла по моей шее, когда ее взгляд заполнился узнаванием.

— Алелай?

— Это я, Зилина. Звери умерли.

Ее глаза закрылись от облегчения.

— О, слава богам.

— Что ты здесь делала? — зарычал я, и ее глаза открылись, в них вспыхнула та же комбинация гнева и страха, что и у меня.

— Я… я не могла сидеть сложа руки и смотреть. Мои люди пострадали. Тебе было больно.

— Ты мне не доверяла, — обвинил я.

На мгновение ее глаза наполнились стыдом.

— Ты тоже мне не доверял.

Я вздохнул, прижавшись лбом к ее лбу.

— Мы больше не можем сомневаться друг в друге. Не можем, если мы собираемся объединить стаю.

Я знал, что нам нужно. Мне нужно было уложить ее в постель и закончить спаривание. Соединится с ней, как в бункере. Тело и душа. Где я мог чувствовать ее преданность, а она — мою.

Мы были тем звеном, которое связывало две части нашей стаи вместе. Мы не могли позволить нашим друзьям по обе стороны влиять на то, что мы строим.

— Мне очень жаль, — прошептала она так тихо, что только я мог ее слышать. — Я была напугана.

— Ты заботишься о других больше, чем о себе. — Я не мог сдержать резкость в голосе.

Моя пара подвергла себя опасности. Что бы с ней сделали эти звери…

— Разве это не то, что должна делать хорошая королева?

Я думал о своей матери. Лучшая королева, которую я когда-либо знал. Она поступила бы так же, как Зилина. Но это не значит, что мне это должно нравиться. Я прижал ее к груди, подперев ее голову подбородком. Ее болезненный вздох вернул мое внимание к ее ранам.

— Где больно?

Она покачала головой, пытаясь сесть.

— Просто несколько порезов и царапин.

Но то, как нижняя половина ее ноги была скручена под неудобным углом, подсказало мне, что она сломана.

Дэггер подбежал к нам, сорвав полоску кожи с пиджака.

— Нам нужно вправить кость, Ваше Величество, прежде чем нога начнет заживать.

Он опустился на колени рядом с Зилиной, и я тихонько зарычал. Мой волк не хотел, чтобы он к ней прикасался.

— Эй! Эй, ты! Отойди от нее. — Пронзительный голос Тавии пронзил воздух, и она подбежала в своей человеческой форме, обнаженная после изменения.

Ее кулаки были сжаты, и она смотрела на Дэггера.

— Оставь ее в покое.

— Я пытаюсь помочь, — возразил он, отводя взгляд от ее тела.

— Разве ты недостаточно помог?

Тавия широко развела руками.

— Посмотри на это место. Посмотри, что они сделали с нашим домом.

— Твой дом сейчас в городе, — отрезал он.

— Бесплодные земли — мой дом. Это всегда будет мой дом.

Она вздернула подбородок.

— Я омега.

Я наблюдал, как выражение лица Дэггера превратилось в нечто, чего я никогда раньше не видел. Какая-то смесь сожаления, жажды крови и смирения. Как будто он вел внутреннюю битву и проигрывал.

Тавия опустилась на колени рядом с Зилиной, отталкивая Дэггера.

— Будет больно, сестра. Как в тот раз, когда ты сломала руку, помнишь?

Зилина кивнула, сжав губы.

— Я сделаю это быстро. Один… два…

Тавиа быстрым рывком выпрямила сломанную ногу.

Зилина издала сдавленный крик, прежде чем проглотить агонию, в которой, должно быть, была. Я держал ее за руку, в то время как Тавия использовала сломанную ветку и ткань Дэггера, чтобы связать ее.