Его желание

Смотрю на знакомые с детства черты родного лица и с болью в сердце подмечаю, как сильно изменился папа. Он устал, осунулся, и темные круги под глазами красноречиво вещают о проблемах, не дающих спать спокойно. Мне отчего-то становится стыдно за то, что не заметила этого раньше. Пусть я последние два с небольшим месяца с головой ушла в подготовку к госэкзаменам и защите диплома, да и в офисе не появлялась, но почему не интересовалась делами отцовского детища, в котором работала до «учебного отпуска» и собираюсь работать сейчас?

Ведь не могли же все беды свалиться в одночасье, погребая под собой некогда успешный строительный бизнес? Или же с легкой подачи некоторых и за пару часов несложно развалить то, что выстраивалось годами?

— Глянь, — без особого энтузиазма предлагает отец, роняя на стол передо мной неприметную папку.

— Что в ней? — уточняю с опаской, а документы беру в руки, словно это ядовитые гады.

— Признание моего жадного идиотизма! — выдыхает он с горечью и отчаянной безысходностью и замолкает.

Все еще недоумевая и ни черта не понимая, открываю серый конверт, и первое, что попадается на глаза — договор с фирмой-субподрядчиком. С ней отец раньше ни разу не работал. Более того, с большинством строительных работ фирма отца справляется сама своими силами, заключая мелкие договоренности со сторонними организациями лишь для незначительных услуг.

А тут…

— Пап, с чего это ты так? — поднимаю документы над столом. — Ведь тендер выиграли без особых усилий, и ресурсов своих хватает.

Полное недоумение бьет наотмашь прямо в солнечное сплетение, вышибая дух, способность говорить и даже мыслить. Я помню контракт на эту стройку, помню, как отец радовался успешной сделке. Помню, потому что организация и подписание документов проходили еще до моего отпуска. А потом…

— Что случилось, пап?

Я не готова вникать в документальную информацию, хочу услышать аудиоверсию случившегося из первых уст. И почему это надо выкладывать именно мне, а не разбираться с проверенным юристом, которому фирма платит немалые деньги?

— Юриста больше нет, — отрешенно произносит отец, словно прочитав мои мысли. — Алексей Михайлович распрощался с нами на прошлой неделе под благовидным предлогом ухода на заслуженный отдых.

— Спецы его уровня на пенсию не уходят, — скептически качаю головой. — Они со смертного одра еще активно строчат акты, иски и прочее.

— Ну, нам достался исключительный вариант. Он, и правда, удалился от дел и на днях укатил в свой милый домик на берегу Эгейского моря, нянчит внучку и что-то там еще делает, что делают все уважающие себя юристы на пенсии.

— То есть, вот так просто взял и свалил?! — офигеваю я. — А предложить кого-то на замену? Да и вообще, почему ты мне раньше не сказал? Я бы не ездила отдыхать, а сразу бы вышла и, может, успела бы еще пообщаться с Алексеем Михайловичем…

— Не возмущайся так активно, Ксения, — обрывает отец мой недовольный монолог. — Это уже ничего не изменит. Просто прими как должное: твой отец — банкрот. Если можешь помочь, я буду только рад, если нет — не обижусь, но… — Он спотыкается на полуслове, прикрывает глаза и проводит по лицу ладонью, словно пытаясь стереть все следы усталости и проявляющегося раздражения.

— Но… — Пауза затянулась, и хоть я и предполагаю, что скрывается за этим «но», все же желаю услышать это от него.

— Ты же понимаешь, что даже без скромной юридической поддержки я один с банкротством не справлюсь. Денег на счетах практически нет, нанять я никого не могу, да и…

— Я поняла, пап, — киваю. — Я, конечно же, останусь с тобой и сделаю все, что в моих силах. А что за дела у тебя со «СтройИндастрис»? — решаю все-таки узнать.

— Они хотели выкупить бизнес по привлекательной для себя цене, я не согласился. — Папа пожимает плечами и продолжает: — Хотя сейчас понимаю, что это было бы идеальным решением, но, увы, час назад они отклонили свое предложение.

Теряюсь в догадках: что это? Очередной ход в его хитроумной игре или Глеб, и правда, решил оставить фирму отца в покое?

Голова идёт кругом от новостей и лихих поворотов судьбы. Сегодня я уже точно не способна что-либо решать, поэтому забираю папку со стола, прощаюсь с отцом, уточнив время его возвращения домой, и покидаю душный кабинет.

Шопинг, пусть даже продуктовый, — неплохой релакс после насыщенного неприятными событиями дня. Мы закидываем в корзину все, что указано в мамином списке, а затем отправляемся в кондитерский отдел. Домой приезжаем уставшие, но с чувством выполненного долга, и затаскиваем в дом объемные пакеты.

Сытный ужин, долгожданный десерт, быстрые приготовления ко сну, и, уложив под бочок уставшего за день малыша, моментально проваливаюсь с ним в объятия благодатного Морфея. А утром, позавтракав, собираюсь на работу, словно боец на важный бой.