Его звали Бог, или История моей жизни

— Послушай, бытовушница! Что ты мне уже второй день мозги компостируешь про какого-то блондинчика! Мне наплевать, кого ты убила! А сидеть в этом чулане ты будешь столько, сколько я посчитаю нужным! И если вздумаешь орать и мешать мне спать, я тебя застрелю. Понятно?!

— Понятно.

— Ну вот, так-то лучше. — Паша отпустил мой воротник, усмехнулся и закрыл дверь.

Я припала к двери и крикнула:

— Ты мне не сказал, сколько времени!

— Тебя это не должно интересовать.

Мне ничего не оставалось делать, как снова лечь на раскладушку и закрыть глаза. Сколько я так лежала, не имею представления. Иногда казалось, что прошли сутки, затем двое, а может, и того больше. Я теперь поняла, как сидят узники в камере. Только им хоть баланду приносят, а мне даже и такой привилегии нет. Толчок есть, стол есть, раскладушка тоже имеется, а вот еду мне никто не носит. Интересно, что за странный тип этот Павел? Имеет ли он отношение к убийству блондинчика? Если не имеет, то какого черта он делал на чердаке с винтовкой в руках и пистолетом в кармане? Интересно, какие могут быть дела, тем более с такой экипировкой? Блондинчика пытали при помощи ножа и били чем-то тяжелым. У Паши ножа вроде не было. А вдруг он и в самом деле случайный человек?

Скорее всего, так оно и есть. Если бы Паша относился к тем, кто подставил меня с блондинчиком, то уже давно сдал бы меня в милицию. Нет, по-моему, он сам чего-то боится и меня подозревает.

Услышав быстро приближающиеся шаги, я моментально насторожилась. Открылась дверь, и на пороге появился Павел. Он выглядел посвежевшим и, кажется, был в отличном расположении духа. Белая майка подчеркивала его хорошо развитую мускулатуру, а спортивные штаны обтягивали крепкие ноги. На шее висела умопомрачительной толщины золотая цепь. Сегодня он выглядел «настоящим пацаном».

— Как самочувствие? — улыбнулся он.

— Отвратительно.

— А что так?

— Если тебя сюда посадить, какое у тебя будет самочувствие?

— Крысы по тебе не бегали?

— Что?!

— Я спрашиваю, крыс не видела?

— Каких еще крыс?

— Самых обыкновенных, с острыми зубами. Я сюда вообще стараюсь никогда не заходить, они здесь кишмя кишат. Отраву кидал, ловушки крысиные ставил — бесполезно. Ночью пищат, аж в другой комнате слышно. Вот пришел тебя проведать. Думал, может, крысы тебя уже с аппетитом скушали. Не ожидал, что ты живая и здоровая.

Мне стало плохо. Нагнувшись, я заглянула под раскладушку. Мне показалось, что там шевельнулся серый комочек. Заорав, я бросилась к двери. Оттолкнув своего мучителя, я пулей вылетела на улицу и без сил опустилась на крыльцо.

Глаза заболели от яркого солнца. Погода стояла чудесная. Паша вышел следом.

— Что орешь как ненормальная?

— Я больше в чулан не пойду. Сам теперь там спи. Хоть стреляй — не пойду.

— Столько времени там просидела — и ни хрена, а сейчас визжишь как ошпаренная.

— Я не знала, что там крысы.

Паша посмотрел на часы, резко схватил меня за руку и потащил в дом.

— Куда ты меня тащишь? — Я постаралась вырваться.

— К телевизору. Хочу тебе кое-что показать. Я уже сегодня видел. Сейчас повторение будет.

— Не хочу ничего смотреть. Я есть хочу.

— Успеешь. Посмотри, я думаю, что тебе будет довольно интересно.

Мне пришлось сесть на стул напротив телевизора и ждать чего-то необычного. На экране появилась заставка программы «Криминал». Я прослушала информацию о сильном пожаре, нескольких дорожно-транспортных происшествиях, убийстве крупного бизнесмена и бытовых убийствах.

— Не понимаю, почему ты считаешь, что мне это должно быть интересно.

— Не торопись. Сейчас ты услышишь то, что вряд ли оставит тебя равнодушной.

Буквально через несколько секунд на экране вспыхнула надпись: «Следователь просит помочь». С удивлением увидела свою фотографию и услышала голос диктора, от которого по телу побежали мурашки и перехватило дыхание:

«За совершение тяжкого убийства разыскивается Виноградова Жанна Владимировна, 1973 года рождения…»

Дальше все было словно в тумане. Запомнилась лишь последняя фраза:

«У нас имеются данные, что Жанна Виноградова покрасила волосы в седой цвет, вероятно, для того, чтобы скрыть свой возраст».

Когда передача закончилась, я по-прежнему тупо смотрела на экран. Я даже не заметила, что Павел выключил телевизор.

— Тебе раньше было лучше.

— Что?

— Я говорю, что на фотографии ты мне понравилась больше. Можно сказать, что даже очень ничего. Зачем ты покрасила волосы в такой бестолковый цвет?

— Я их не красила. Я поседела. Такой краски не существует. Надо много пережить, чтобы стать старухой за один день, — тихо произнесла я.

— Почему же по телику сказали, что ты их покрасила? — не унимался Павел.

— По телику много что говорят. Например, что я убила человека, хотя я никогда никого не убивала.

— Да ладно заливать!

— Мне совершенно безразлично, веришь ты или нет. Меня подставили. В данный момент я больше всего волнуюсь за то, что теперь не смогу свободно передвигаться по улице. Вдруг кто-нибудь захочет меня опознать и сдать ментам.

— Зачем далеко ходить, это могу сделать я.

— Что?! — уставилась я на него безумным взглядом.