Его звезда

— Доченька, ты уже дома? — мама перехватывает меня в холле. Бросаю последний взгляд на спину в черном пиджаке, который скрывается в кабинете.

— Приведи себя в порядок, сегодня у нас дорогие гости!

Мама чмокает в щечку и подталкивает в сторону лестницы. Я, как послушная дочь, иду выполнять поручение. Хотя мне нужно время, а то и весь остаток дня, чтобы разобраться в себе. Что-то непонятное творилось со мною. Все чувства словно обнажились и смешались, не давая понять, где и что находится. Этот клубок жег меня изнутри, как большой электрический шар. Светил и искрил. И кто стал причиной моего внутреннего хаоса. Тоже вопрос для пятиминутного размышления.

2 глава

Булат сидит напротив, постоянно бросает на меня горящие взгляды, отводит их в сторону, только когда его внимание ко мне перехватывает Эмин. Наши отцы увлечены беседой между собой, остальные молча смотрят в свои тарелки, иногда поднимая глаза.

Я без интереса ковыряюсь в салате. Есть не хотелось, а встать и уйти нельзя. Кошусь на Булата, он переключает свое внимание на еду. Вздрагиваю, наткнувшись на пристальный взгляд Эмина. Он необъяснимо меня волнует, ничего не делая. Волнует и притягивает, как море, которое было неспокойно в час бури. Задираю подбородок и не отвожу глаза в сторону, как делала ранее. Его губы поджимаются, темная бровь слегка приподнимается.

— Что? — мой вопрос звучит довольно громко в тишине. Тхий разговор взрослых мужчин не считается. Они тут же прекращают переговариваться между собой. Голубые глаза папы вопросительно смотрят на меня, а также три пары карих глаз, от которых у меня теряется способность говорить и связно мыслить.

Эмин берет стакан и, не спуская с меня тяжелого взгляда, отпивает воду. Булат мечется взглядом между мною и братом, хмурится, кусает губу, но молчит, хотя видно, что ему очень хотелось высказаться. Только вот рядом с отцом держал свое мнение при себе. Дядя Шахид сводит брови в одну линию, вскользь проходится безразличным взглядом по племяннику, словно мазнул на белом холсте кисточкой, мне широко улыбается.

— Стелла, звездочка наша, хочу тебя поздравить с твоим совершеннолетием! — начинает говорить дядя Шахид. В столовую входит Галина Ивановна, наша экономка, обслуживающая сейчас ужин. В ее руках открытая бутылка вина.

— Когда-то мы с твоим папой купили вино в прекрасной Грузии и пообещали друг другу, что откроем бутылки на совершеннолетие наших детей. Мои дети уже миновали этот рубеж, настал твой черед! — дядя Шахид кивком головы приказывает разлить вино по бокалам. Я смотрю на папу, на маму, они радостно улыбаются. Улыбается Булат. А вот Эмин даже уголок рта не приподнимает в подобие улыбки. Он без эмоционально слушает речь дяди, казалось ему даже скучно находится здесь, только из уважения не покидает наш дом.

Берем дружно бокалы, встаем из-за стола.

— С днем рождения, наша девочка! Пусть над твоей головой всегда сияет яркое солнце! Знай, что семья Умаевых — это твоя семья, которая всегда примет в любую минуту, в любой ситуации! — дядя Шахид выразительно смотрит на Эмина. Тот, склонив голову на бок, поджимает губы, ставит бокал на стол и уходит. Я растерянно смотрю на дядю, на папу. Булата специально игнорю, ибо даже на расстоянии чувствую, как от него исходят флюиды злости, гнева.

Эмин возвращается через пять минут. В руках у него огромный букет банальных красных роз. Однако я смотрю не на цветы, а в карие глаза, которые внезапно вспыхивают, как звезды на небе, завораживая своим сиянием, и сразу же тухнут, словно все мне привиделось.

Осторожно ставлю свой бокал, иду навстречу мужчине. Замираю, он тоже останавливается. На время забываю, что за спиною родители и Умаевы, ибо падаю в пучину темных глаз, воронкой закружив меня в своем омуте. Стук раз, стук два, потом все чаще и чаще начинает отбивать новый ритм, не свойственный человеку в нормальном состоянии сердце.

Он без слов протягивает мне розы. Беру букет, прячу в нем свое пунцовое лицо, украдкой разглядывая строгое выражение лица мужчины. Эмин держит в руках коробочку. Сердце замирает. Словно в замедленной съемке смотрю на длинные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями, как они сжимают крышку футляра. У него красивые руки. Можно одними ими бесконечно любоваться. Никогда раньше не замечала за собою такого интереса к мужским рукам, а тут прониклась. Я настолько увлеклась рассматриванием широкого запястья с наручными часами с кожаным ремешком, сразу не сообразила, что лежит в коробочке. Рот удивленно открывается, губы складываются в «О», смотрю на присутствующих за столом через плечо. Папа с мамой и дядя Шахид широко улыбаются, а вот Булат сверлит меня злобным взглядом, плотно сжав губы в тонкую линию.

— Это мне?

— Конечно! — дядя Шахид смеется. — Наш скромный подарок! — ага, скромный подарок! Думаю не все бы с ним согласились, узнав стоимость автомобиля, который мне только что подарили. Конечно, это не «Ламборджини», но «Порше макан» тоже стоит не три рубля.