Эгоист

Назревала ссора, и я осторожно освободилась из кольца сильных рук, а потом как можно незаметнее покинула отца и сына. Если первый довольно мил, то второй – просто отъявленный хам.

Я забрела в очередную пустую комнату. Конечно, она обставлена со вкусом и дорого, но в ней никто не жил. В этом доме полно таких комнат. Возможно, поэтому он кажется таким чужим и холодным.

Я села на диван, но в дорогущем вечернем платье было ужасно неудобно. Быстрее бы снять его. И вообще, быстрее бы кончился этот вечер!

Внезапно дверь отворилась, и вошла мама.

– Софи, ну что же ты?! Зачем ты спряталась?

– Я не спряталась, устала просто…

Мне совсем не хотелось портить ей праздник.

– Глупышка, это твой шанс!

– На что, мама?

Она возвела глаза с наращенными ресницами к потолку.

– Дорогая, тебе девятнадцать лет. Нельзя быть такой наивной! Когда умер твой отец, нам пришлось очень тяжело. Но я сделала все, чтобы выбраться из той дыры, в которой мы прозябали.

«Дыры»! Это так она говорит про наш тихий, утопающий в зелени городок. Где по утрам булочник стучит в окно, чтобы сообщить – хлеб уже в печи, где стоит наш крошечный домик, выкрашенный синей и белой краской, где к речке бежит крутая тропинка, а внизу – уютный пляж… Дыра! Там все были так счастливы! Вернее, мы с папой.

Маме вечно хотелось другого. Шума, блеска большого города. Поэтому, когда папа умер, она через месяц собрала вещи и уехала.

А я осталась с тетей Эн. Доучилась в школе, поступила в колледж. Работала у тети в ее цветочной лавочке.

Мама вернулась внезапно. К дому подкатил красный новенький кабриолет, и из него вышла привлекательная моложавая женщина. Я не сразу ее узнала: она сделала несколько пластических операций, помолодела и изменилась. С порога объявила, что выходит замуж, и теперь наша жизнь улажена. Тогда я спросила – что значит «улажена»? Она засмеялась и сказала, что теперь мне не надо работать, я буду учиться в престижном университете, и – самое главное – в мегаполисе полно успешных молодых людей.

Все это случилось пару недель назад. И перевернуло мою жизнь с ног на голову…

Мама прервала воспоминания, потянув меня за руку:

– Посмотри на себя, – она подвела меня к зеркалу. – Ты красавица! Точеная фигурка, а волосы!..

Она провела рукой по моим локонам, будто и правда любовалась мной. Но при этом смотрела оценивающе. Словно я товар, который она хотела бы как можно выгоднее продать.

– …Глаза у тебя папины – огромные и синие, а кожа, как у меня. Белоснежка! С такими данными тебе суждено иметь состоятельного мужа и не прозябать, как я, всю молодость в глуши.

Я сделала шаг назад, вывернувшись из ее объятий. Точно. Товар. Вот как она меня воспринимает!

– Замужество не входит в мои планы, мам… – устало возразила я.

Но вряд ли была услышана.

– Ты бы знала, как тобой восхищались! Мистер Томпсон сравнил тебя с Мареной!

Мне стало смешно:

– Мама, кто такая Марена?

– Я не знаю… Но наверняка она красавица! Так что вперед, дорогая! Здесь масса достойных людей.

Я слушала отстраненно. Она едва знакома с этими людьми, откуда ей известны их достоинства и недостатки?

На улице раздались восторженные крики, и мама встрепенулась:

– Монро приехала. Детка, пошли со мной!..

…Следующие полчаса я толкалась в толпе, раздумывая, как бы опять незаметно исчезнуть. Но мама вновь обнаружила меня. Она подвела полного неопрятного мужчину. Первое, что я почувствовала – жуткий запах пота. Я инстинктивно отшатнулась.

– Дорогая, удели минутку мистеру Дину! – и мама растворилась в толпе.

– Добрый вечер, прекрасная Софи! – мужчина галантно поклонился, заграбастав мою руку в свою.

Я не успела опомниться, как он стал покрывать мою ладонь мелкими и жадными поцелуями. Это было так неожиданно, что на мгновение я растерялась. Но потом омерзение взяло верх. Одни его потные, липкие руки могли внушить стойкое отвращение. А уж то, что он касался моей кожи своими губами… Бр-р-р! Я силилась вырвать руку, но он крепко удерживал ее:

– Не пугайтесь! Все мои модели знают, что я испытываю страсть к женским рукам. А ваши ручки – это нечто особенное! Я смотрю на них весь вечер. Когда вы придете в мою студию и мы пообщаемся поближе, вы поймете: я совсем не страшный. Донни Дин – к вашим услугам в любое время дня и – особенно – ночи! – он облизнул свои толстые губы и вновь вперил взгляд в мои руки.

– Извините, я совсем не фотогенична, – пробормотала я и выбежала на балкон.

То, что на балконе кто-то стоял, я заметила не сразу. Ощущение мерзости от общения с Дином не проходило, и я не знала, куда себя деть.

– А у тебя своя тактика, я смотрю, – раздался над моим ухом насмешливый голос.

Я обернулась и увидела Кристофера, который подошел ко мне сзади. Он прижался ко мне вплотную, а обе руки положил на перила – деваться мне было некуда.

– Я не понимаю вас… тебя то есть.

– Да ладно… Мамочка у тебя бойкая, а ты у нас вся такая невинная скромница. За неделю, что ты здесь, я не видел тебя в клубах и кафе – сидела, как мышка, в своей комнате.

– Пусти меня, – твердо потребовала, чувствуя, как внутри все сжимается.