Эгоист

В одну субботу, когда Илья уже освоился у них в семье, они решили познакомить его с родителями Иры. Предварительно позвонив им, и спросив есть ли у них такое желание и услышав, утвердительный ответ, Миша с Ирой подготовили Илью к знакомству с бабушкой и дедушкой: объяснили куда и к кому едут.

Родители Иры встретили их очень дружелюбно, сходу дав понять, что Илья попал в любящую семью, где он может рассчитывать на всех. Илья поначалу застеснялся и держался Иры, но через некоторое время освоился. Наталья Алексеевна сразу влюбилась в своего внука, пускай и не родного, но зато относилась она к нему со всей заботой и нежностью.

Его картавость умиляла бабушку, а синие глаза, смотревшие по-взрослому прямо в душу, растопили её и без того доброе сердце.

Дмитрий Борисович проявил эмоции лишь спустя час после знакомства. Он усадил Илью рядом с собой и с вдохновением стал ему рассказывать про то, как в юности ходил в походы, даже пообещал как-нибудь устроить ему настоящую вылазку в лес с палатками, костром и кашей из котелка.

Время прошло быстро, весело и по-домашнему уютно. В конце вечера Ирины родители признались, что те приняли правильное решение и ребёнок очень тянется к Ире и Мише. И выразили надежду, что в будущем все сложится ещё лучше.

Мише приходилось больше работать — он брал дополнительные заказы на реставрацию картин. К слову, это получалось у него весьма ловко. Как говорится, все приходит с опытом, поэтому с каждой новой работой мастерство оттачивалось и получалось все лучше. Написанию картин, как и прежде, он преимущественно уделял ночные часы. Несмотря на усталость, мысли о собственной выставке и надежда на успех его не оставляли. В его коллекции, которую он уже готов был представить миру уже насчитывалось 35 картин. Большинство из них пейзажи самых разнообразных местностей, также были футуристичные картины, изображающие абстрактные элементы и геометрию, а замыкал объем работы — портреты, коих было всего два: Иры и Ильи. Последний он писал знойными летними днями, когда они всей семьёй выбирались на пикник. Илью он изобразил, жующего яблоко с растрепанными волосами, смотрящего вверх. Миша считал, что эта картина символизирует надежду. Ира занималась воспитанием Ильи, учила его читать и писать — в сентябре они хотели отдать его в первый класс. Сын оказался способным и умным учеником — схватывал на лету, но только до тех пор, пока ему была интересна тема, которую изучает.

Все шло своим чередом. Первого сентября Илья пошёл в школу. Родители безумно гордились им, и, конечно же, собой. Илья обжился в семье у Миши и Иры, уже не было никаких стеснений и дискомфорта. Они любили его, а он любил их. Естественно, что любовь Ильи была отчасти связана с благодарностью — это понимали все. Но несмотря на это можно было с уверенностью сказать, что жили они, как настоящая полноценная семья, в которой царили любовь, взаимоуважение и гармония.

Несколько раз к ним приезжали органы опеки и директор интерната — смотрели, как живёт семья, нет ли каких бы то ни было проблем и моральное состояние ребёнка. Их все устраивало, поэтому каждый раз выносили заключение, что семья имеет статус благополучной.

Но, к сожалению, жизнь имеет свое течение, предрассудки и настроение. Так и у Миши со временем усталость, связанная с работой, семьёй и творчеством начала перерастать в нервное напряжение, которое порой было не под силу контролировать. Иногда он жаловался Ире, что не удовлетворён своими результатами, не достиг намеченных целей и ничего из себя не представляет. Поддержка жены и сына может дать куда больше, чем он мог на тот момент представить, но в некоторые моменты складывалось впечатление, что он этого не видит или не хочет видеть, а потому не ценит.

Накануне Нового года они планировали праздники. Илья хотел научиться кататься на коньках, поэтому подарок был определён заранее. Праздник отмечали в большом доме Ириных родителей. Миша с Дмитрием Борисовичем не спеша потягивали виски, сидя в большой гостиной и что-то обсуждали, Ира с мамой — хлопотали на кухне, а Илья читал книгу про приключения пиратов. Когда все сели за стол, до Нового года оставалась ещё пара часов. В какой-то момент Миша встал и торжественно объявил:

— Могу с радостью заявить, что я собираюсь, наконец, открыть свою выставку! Я уже подобрал все работы, которые хочу представить и скопил необходимые средства.

Он поднял бокал, и все собравшиеся его поддержали.

— Поздравляю, а какие работы будут представлены? — спросила Наталья Алексеевна с праздным любопытством.

— Там будут основные мои картины, которых сейчас сорок и ещё я хочу написать вас с Дмитрием Борисовичем, если вы не против, разумеется, — сказал он, довольный собой.

— Мы не против, но ты должен постараться, — сказала она и улыбнулась.

— И когда ты планируешь выставку? И где? — серьёзным тоном спросил её муж.

Миша замялся, будто сам ещё точно ничего не знал.

— Это будет весной, помещение я уже ищу, — заявил смущённо он.

— Молодец, — одобрительно кивнул головой тот, — если нужна помощь — обращайся.