Эгоистичный ген

Вид A выглядит примерно так же и тоже отличается беспорядочным ростом. Однако у него имеется одно коренное отличие. Он размножается с помощью одноклеточных спор, которые относятся течением от родительского растения, и где-то в море из них вырастают новые растения. Эти споры – такие же клетки данного растения, как любые другие. Так же, как и у вида B, размножение вида A не связано с половым процессом. Дочерние растения состоят из клеток, принадлежащих к тому же клону, что и клетки родительского растения. Единственное различие между этими двумя видами водорослей состоит в том, что вид B размножается, отрывая от себя участки собственного тела, состоящие из неопределенного числа клеток, а вид A размножается, отрывая от себя кусочки, состоящие всего из одной клетки.

Вообразив эти два вида растений, мы акцентировали внимание на коренном различии между “узкогорлым” и “неузкогорлым” жизненными циклами. Вид A воспроизводится, протискиваясь в каждом поколении через одноклеточное “узкое горлышко”. Вид B просто растет и распадается на два индивидуума. Вряд ли можно сказать, что у него имеются дискретные “поколения” или что он хотя бы состоит из дискретных “организмов”. А как обстоит дело у вида A? Я скоро объясню это, но уже можно до некоторой степени представить себе, каким будет ответ. Разве вид A уже не кажется нам более дискретным, более “организменным”?

У вида B, как мы видели, процесс размножения не отличается от процесса роста. В сущности он вообще вроде бы и не размножается. В отличие от этого у вида A рост и размножение четко разделены. Мы могли бы сосредоточиться на этом различии, но что дальше? Каков его смысл? Почему это важно? Я долго размышлял над этим, и, мне кажется, я знаю ответ. (Между прочим, труднее было установить само существование вопроса, чем придумать ответ на него!) Ответ можно разделить на три части, причем первые две касаются взаимоотношений между эволюцией и эмбриональным развитием.

Подумаем прежде всего о проблеме эволюции сложного органа из более простого. На этой стадии наших рассуждений нам было бы лучше перейти от растений к животным, поскольку сложность их органов более очевидна. Кроме того, нет нужды привлекать к этим рассуждениям половой процесс. Противопоставление полового и бесполого размножения в этих вопросах вводит в заблуждение. Мы можем представить себе наших животных как размножающихся с помощью бесполых спор – единичных клеток, которые, если не касаться мутаций, генетически идентичны друг другу и всем другим клеткам тела.

Эволюция сложных органов такого далеко продвинувшегося в своем развитии вида, как человек или мокрица, от более простых органов их предков происходила постепенно. Однако органы предков не превращались в буквальном смысле в органы потомков. Они не только не делали этого. Я хочу подчеркнуть, что в большинстве случаев они и не могли бы это сделать. Степень изменения, которая может быть достигнута путем прямого превращения, подобно “перековке мечей на орала”, ограничена. Действительно, для радикальных изменений необходимо “вернуться к чертежной доске”, отказаться от прежнего проекта и начать снова. Когда инженеры возвращаются к чертежной доске и создают новый проект, они не обязательно отказываются от идей, лежавших в основе старого проекта. Однако они и не стараются в буквальном смысле превратить прежний физический объект в новый. Прежний слишком обременен грузом истории. Возможно, вам удастся перековать мечи на орала, но попробуйте-ка “перековать” турбовинтовой двигатель в реактивный! Это не удастся. Вы должны выбросить турбовинтовой двигатель и вернуться к чертежной доске.

Разумеется, никто никогда не проектировал живые существа на чертежных досках. Но в каждом поколении они возвращаются назад, чтобы начать все с самого начала. Каждый организм развивается из одной клетки и вырастает заново. Он наследует только идеи предковой конструкции в форме программы, зашифрованной в ДНК, но не наследует физических органов своих предков. Он не наследует сердце своих отца и матери, чтобы переделать его в новое (и, возможно, усовершенствованное) сердце. Он начинает на пустом месте, с одной клетки, и создает себе новое сердце, используя ту же самую программу, по которой развивалось родительское сердце, причем эту программу можно и улучшить. Нетрудно понять, к какому заключению я веду: важная особенность “узкогорлого” жизненного цикла состоит в том, что он делает возможным нечто, равноценное “возврату к чертежной доске”.