Эгоистка

Вдох. Выдох.

– Одна неделя.

– Хм.

– Это лучшее, что я могу сделать. Одна неделя. Если всё пройдёт хорошо, и она захочет, ещё одна через несколько месяцев.

– Если она захочет? – повторил он.

– Я не собираюсь заставлять её делать то, чего она не хочет, – ответила я.

– Верно, моя дорогая, но я просто хочу подтвердить, что, если Блэр чего-то захочет, ты это рассмотришь?

Вдох.

Выдох.

– Я рассмотрю это, – сказала я, – но тебе нужно будет подумать о постоянном увеличении алиментов.

– Когда?

– Когда я это рассмотрю?

Я почти слышала, как он закатывает глаза.

– Когда у меня будет неделя с ней?

Мой желудок скрутило от отвращения, когда я поняла, что он согласен на это.

– Сначала пришли мне деньги, а потом мы выберем неделю.

– Ни в коем случае.

– Давид, я не могу выбрать неделю прямо сейчас. Мне нужно проверить расписание скаутов, её школьные дела и…

– Я не думаю, что ты понимаешь, Кэт. Я не отправлю деньги, пока не проведу с ней неделю.

– Тогда, я думаю, ты не получишь неделю с ней.

– Позволь мне напомнить, кто из нас звонил, чтобы попросить денег, моя дорогая.

На этот раз не было ни вдоха, ни выдоха.

– Да, и мне они нужны до Рождества. Так что в любом случае ты оставляешь меня в проигрыше, – огрызнулась я, – поэтому, думаю, ты не получишь неделю с ней.

– Или ты могла бы просто…

Но я не услышала, что я могла бы сделать «просто», так как я бросила трубку.

Я никогда раньше не бросала трубку при разговоре с Давидом.

Не думаю, что кто-то из нас знал, что делать; я наполовину ожидала, что он перезвонит сразу же, в бешенстве, крича и ругая меня за то, что я поступила так дерзко и неуважительно.

Но он не перезвонил и не пришёл, что не имело значения, поскольку я решила, что в любом случае вернусь к идее с использованными трусиками.

Я была настолько уверена, что это единственный вариант, что начала просматривать сайт Victoria's Secret и прицениваться к самым дешёвым трусикам моего размера, пока ждала, когда Блэр выйдет после рождественской вечеринки девочек-скаутов.

Именно в тот момент, когда я добавляла в корзину кучу трусиков из распродажи, у меня зазвонил телефон.

«Я переведу деньги в конце недели».

Срань господня.

Я уставилась на сообщение, расширив глаза.

Я выиграла.

Давид отступил от чего-то, и я выиграла.

Правда, мне пришлось дать ему неделю с Блэр. Так что я не совсем победила. Но всё же что-то в этом Богом забытом дне пошло на лад.

Я могла потерять лучшего друга, разбить бампер своей машины, приползти к бывшему мужу за деньгами и пообещать ему гораздо больше времени с дочерью, чем он когда-либо заслуживал, но, чёрт возьми, по крайней мере, у меня было… это.

Оно было маленьким, но оно у меня было.

И именно это помогло мне пережить большую часть недели. Это то, что помогло мне пережить момент, когда машина Эшли остановилась позади моей, пока мы ждали девочек в одиночестве.

Это то, что помогло мне пережить, когда Блэр распахнула дверь и спросила, может ли она, пожалуйста, пойти к Леоне, чтобы они могли вместе послушать музыку.

Это то, что помогло мне пережить её сокрушённое выражение лица, когда я сказал, что нет, не сегодня, но, может быть, в следующие выходные.

Это помогло мне пережить понедельник, когда я пыталась не заплакать, отдавая все деньги, которые мне удалось сэкономить, мастеру по ремонту кузова.

И вторник, когда я получила сообщение от Эшли, которое я ещё не была готова прочитать.

И среду, когда она снова написала мне сообщение с просьбой позвонить, а потом сказала, что Леона хочет, чтобы Блэр приехала, и мы можем хотя бы позволить девочкам пообщаться.

В среду я написала ей короткое сообщение, в котором сказала, что согласна с тем, что девочки должны погулять, но, честно говоря, в тот день у меня ничего не получится.

Она написала мне в ответ короткое сообщение: «Хорошо. Конечно», – которое, как я знала, означало, что она мне не верит, хотя я говорила правду.

В среду я в четвёртый раз на той неделе заплакала перед сном, несчастная, одинокая, и так стыдилась себя, что едва могла закрыть глаза.

Я одновременно жалела о своих словах и не жалела.

В среду – ну, технически, в четверг – я сидела у окна в два часа ночи, глядя на дом напротив. Место было теперь чужое, но знакомое. Там я сидела с женщиной, которая была мне роднее, чем моя собственная семья.

Потом я поняла, что до Рождества осталось несколько дней, и что мы должны были провести его с Эшли, Леоной, Артуром и Дани, и что, скорее всего, этого не произойдёт, и мне придётся сказать об этом Блэр.

Я молча поблагодарила небо, что хотя бы получила билеты на Тейлор Свифт от Эшли несколько недель назад, так что мне не пришлось разбираться с этим дерьмом вдобавок к тому, что я принесла деньги в студию для Майка.

В среду я поняла, что отсутствие Эшли в моей жизни означает, что Дани тоже там не будет. Я пыталась убедить себя, что это хорошо, потому что Дани не для меня.

Что он был слишком молод, и это к лучшему. Что будет гораздо проще не быть рядом с ним, потому что у нас всё равно ничего не могло быть.