Эгоистка

Может быть, синий, поскольку Рождество для меня будет синим, синим, синим.

Мой босс удивился, увидев меня, но ничего не сказал, так как я зарылась в работу.

Честно говоря, её было не так уж много; учитывая дополнительные часы работы и тот факт, что большинство магазинов уже были завалены нашей продукцией к Рождеству, всё было вполне управляемо.

Но этого было достаточно, чтобы большую часть дня я отвлекалась от хаоса, который был в моей личной жизни. Когда пробило три часа, и передо мной встал вопрос: либо идти домой, либо в третий раз подметать пол на складе, я решила, что пора идти домой.

– Хорошего Рождества, – сказал мой босс, когда я забирала свои вещи из офиса.

– Вы не работаете на следующей неделе? – спросила я.

Он покачал головой.

– Нет. Счастливых праздников.

Я, должно быть, выглядела шокированной, потому что он рассмеялся.

– Вряд ли кто-то будет здесь, так как школа закончилась, поэтому я решил, что мы закроемся на неделю.

– Но…

– Это оплачиваемый отгул, Кэт. Все свободны на неделю, и, поверь мне, тебе нужен перерыв больше, чем кому-либо, – он встал и обошёл стол, протягивая праздничный красный конверт. – Ваша работа в этом сезоне не осталась незамеченной. Спасибо.

Я взяла конверт и открыла его, улыбнувшись блестящей и в то же время обычной открытке, а затем рассмеялась над одним из вложенных в неё подарков.

– Red Lobster, – сказала я, забирая подарочную карту, – вы слишком хорошо меня знаете.

– Это для вас с Блэр, – сказал мой босс, – остальное – твоя премия, которая сопровождается строгими инструкциями по уходу за собой, понятно?

Я развернула вторую, сложенную вдвое бумажку. Это оказался чек с премией, которая была перечислена на мой счёт. Большой бонус. Я подняла голову, глаза расширились.

– Это…

– Да-да. Я слишком щедрый, очень добрый, неожиданный, бла-бла-бла, – сказала он, махнув рукой, – не надо на меня наезжать. Просто найди время расслабиться, побалуй себя хоть раз, и увидимся после Рождества.

Я почти обняла его, потом заколебалась, потом решила, что к чёрту, и всё равно обняла его.

По дороге домой я заехала в торговый центр и потратила премию на новый телефон. Это, как я поняла, соответствовало требованиям моего босса, поскольку технически старый и дерьмовый iPhone, который у меня был, всё ещё работал, так что не было необходимости в совершенно новом телефоне.

И я купила себе новый симпатичный чехол для него, а также зашла в ресторан китайской кухни на фуд-корте и побаловала себя ранним ужином.

В конце концов, босс сказал, что подарочная карта Red Lobster предназначена для того, чтобы я могла взять с собой Блэр. Так что я не могла потратить все деньги на жареные креветки и печенье, как бы мне ни хотелось быть эгоисткой.

Когда через некоторое время я вернулась домой, я чувствовала себя хорошо. Не отлично, не здорово, даже не удовлетворённо, но хорошо. И это было что-то.

А потом это чувство прошло.

– Я думала, ты взяла выходной.

Я остановилась на тротуаре, уставившись на Эшли, которая сидела на ступеньке у входа.

Она не подняла на меня глаза, вместо этого глядя на пластиковый камень в своих руках, который она бездумно перебирала.

Мой запасной ключ.

– Кто тебе о нём сказал? – наконец смогла спросить я.

– Леона. Она слышала, что ты сказала об этом Блэр, когда забирала её вчера из школы, – Эшли встала и протянула камень, –тебе нужно спрятать это получше.

Я нерешительно взяла его у неё.

– Почему ты не вошла?

– Потому что я не самонадеянный засранец, который полагал, что ты не будешь против, если я войду в твой дом без приглашения.

Я потеребила пирсинг на губе.

– Как долго ты ждала?

– Достаточно, чтобы почти решить стать самонадеянным засранцем. Могу я воспользоваться вашей ванной?

Моё лицо дёрнулось в почти улыбке.

– Конечно.

Это было почти абсурдно, то, как она следовала за мной в дом. Как будто ничего не должно было измениться, но всё же изменилось.

Это были глупые мелочи, такие как знакомый способ, которым Эшли упёрлась рукой в стену, чтобы снять ботинки, в сочетании с воспоминаниями о Дани, прижимающим меня к той же самой стене.

Или то, как она без раздумий шла в мою ванную. Мой дом был ей знаком, как и мне – её.

Тем временем на кухне мне предстояло сделать выбор. Я могла выбрать гнев. Никто не стал бы меня винить, ни на секунду. Не после всего, что произошло, и не после того, что сказала Эшли.

Гнев был практически логичным выбором во всём этом. И даже если бы я не выбрала гнев, Эшли могла бы.

Но гнев не привёл бы меня никуда.

Поэтому я решила рискнуть.

– Попкорн и пиво? – спросила я.

Она заколебалась, потом усмехнулась.

– Боже, да.

В этот раз мне было немного труднее сдерживать улыбку. Я пошла к холодильнику, в то время как Эшли нашла в шкафу пакет с попкорном.

Ещё одна знакомая сцена, за которой последовал ещё один неловкий момент. Мы обе сидели за столом, пока микроволновка творила своё волшебство. Мы не знали, что сказать, и не знали, кто должен нарушить молчание.

Когда я больше не могла этого выносить, я заговорила:

– Как много Дани тебе рассказал?