Эгоизм щедрости. Исследование о бессознательном в экономике

У Смита стоимость денег напрямую связана со стоимостью труда. Если цена товара выросла, это значит, что стоимость денег понизилась, деньги совершенно не имеют своей потребительской стоимости, их стоимость исключительно меновая. Но ведь мы теперь видим, что в стоимости товара есть одна составляющая, стоимость которой определяется совершенно по произволу продавцов. То есть, владелец земли может повышать стоимость земли по собственному произволу, и это автоматически будет снижать стоимость денег. Отсюда выходит, что стоимость денег тоже в данном случае зависит не от труда, а от произвола. Из-за этого уже во времена Смита пользовалась успехом теория стоимости, которая, наоборот, полагала, что стоимость денег может устанавливаться произволом, но лучше, когда она устанавливается государством с учётом интересов жителей страны, как кредит на будущую прибыль, условно, как кредит на аренду земли. Стоимость денег в таком случае будет определяться по тому проценту, который банки дают на капитал, и который включается как надбавка по оплате кредита. Стоимость земли в свой черёд будет определяться по стоимости денег. Смит возражал против таких теорий, но значительно после него они приобрели второе рождение трудами экономиста Джона Кейнса. Кейнс обратил внимание на тот механизм, при помощи которого в старые времена во всех странах ограничивали произвол землевладельцев, не позволяя им устанавливать любой размер ренты, какой им вздумается. Таким механизмом было понижение ставки по кредитам, различная валютная политика государства, которая влияла на само количество денег, которые находятся в обороте. Ведь землевладелец в конечном итоге не мог потребовать плату за аренду больше, чем ему могут заплатить, а предприниматель часто может заплатить столько, сколько ему дают кредита с учётом, что проценты он покроет с прибыли. То есть, предприниматель, рассчитывая, например, в следующему году выручить столько-то дохода, часть которого будет потрачено на выплату ренты, может позволить себе взять эту сумму в кредит и вернуть её в следующем году. Землевладельцы вынуждены ориентироваться на те условия, что предлагают их арендаторам банки и уже не могут назначить любую стоимость на товар, какую им вздумается.

Отсюда Кейнс предполагает, что вообще стоимость ренты всегда регулировалась за счёт кредитной политики и целенаправленных изменений стоимости валюты. Стало быть, стоимость всех товаров зависела в конечном итоге от стоимости денег и процента на кредит. Таким образом, из утверждений Кейнса следует, что в стоимость товара уже заложено некоторое дарение. Это может быть либо тот кредит, что государство даёт населению, когда создаёт новые рабочие места в сфере обслуживания. Сотрудники этой сферы ничего не производят, но они покупают на эти деньги продукты производства и тем самым стимулируют производителей производить больше и лучше. Вместе с тем, если предприниматели будут понижать своим рабочим зарплату, чтобы выплатить ренту, эти рабочие могут уйти работать в сферу обслуживания. Это не будет позволять арендодателям повышать ренту до заоблачных высот. Полная занятость населения или стремление к полной занятости, по Кейнсу, как раз защищают общество от такого непомерного роста ренты. Либо, как утверждает другой экономист – Томас Мальтус, дарение в стоимость товара закладывают уже сами землевладельцы. Они содержат большой штат прислуги, которой щедро платят со своей ренты. Нетрудовой доход позволяет расточительство, это вполне соответствует условиям эксперимента по эгоизму щедрости. В таком случае рента может быть довольно высокой, но эти деньги всё равно будут возвращаться обратно в экономику за счёт служащих, которые будут покупать себе товары. Модели Мальтуса экономисты уделяют недостаточно внимания, и мы вернёмся к ней позже. А вот модель Кейнса хоть и закладывает дарение в стоимость товара, но закладывается она туда не бессознательно, а вполне осознанно. Сознательная щедрость – это либо альтруизм, либо мнимая щедрость, то есть, инвестиция. Альтруизм для экономики имеет мало значения, поскольку то, что делается для себя, а не для других – это и есть, собственно, экономика. Стало быть, Кейнс говорит о мнимой щедрости, которая представляет собой кредит, конечной целью которого является всё-таки прибыль. То есть, щедростью такой кредит становится лишь когда он не оплачивается, то есть, когда риск не оправдывается, в целом же предполагается, что риски должны в конечную единицу времени полностью компенсировать себя и выйти ещё в прибыль. С другой стороны, такая теория стоимости никак не объясняет происхождения земельной ренты и стоимости земли в условиях, где нет товарно-денежных отношений. Например, в древних государствах рента нередко выплачивалась зерном и прочим натуральным продуктом, стало быть, земля имела какую-то стоимость ещё до того, как она была оценена в деньгах. Да и странно было бы предположить, что без денег земля, способная родить хлеб, недра, быть пастбищем для скота, не имела бы никакой стоимости.