Читаем Егор Гайдар полностью

…Так вот, у этого исторического разговора была одна интересная деталь.

Ельцин ни слова не возразил, когда Гайдар обозначил ему тему «камикадзе» и довольно ясную перспективу – что правительство реформ вряд ли продержится больше нескольких месяцев.

По всем законам жанра (и административного жанра, и человеческого, и любого другого) он должен был что-то сказать в ответ: так что ж, вы рассчитываете со мной работать всего полгода? Как же так, откуда у вас такой пессимизм, вы же молодой человек?

Но он ничего этого не сказал.

А вернее, было так: «Он скептически улыбнулся, махнул рукой – дескать, не на того напали», – вспоминал Гайдар.

Махнул рукой – и все-таки ничего не сказал.


Бурбулис описывает это так: «точная, понятная, динамичная задача и решение» – все это «совпадало с рациональным типом мышления Ельцина». Говоря иными словами, идея «короткого», или «технического», правительства, которое быстро и по возможности жестко и бескомпромиссно выполнит свою задачу, а потом на место ему может прийти уже другое, – по всей видимости, была Ельцину вполне созвучна.

Для того чтобы понять, чем именно созвучна, – нужно вновь оглянуться на события августа – сентября 1991 года.

23, 24, 25 августа 1991 года. Похороны трех погибших (Илья Кричевский, Дмитрий Комарь, Владимир Усов), вылившиеся в огромную, двухсоттысячную или даже более, московскую манифестацию. Огромный триколор, который несли по улицам вслед за грузовиком-катафалком, прямая трансляция по телевидению. Речь Ельцина на ступенях Белого дома…

На этом уличные манифестации в Москве не прекратились. Огромная толпа собралась у здания ЦК КПСС на Старой площади и у здания КГБ СССР на площади Дзержинского. Пригнали кран. Памятник Дзержинскому демонтируют. Здание ЦК окружено, в него свободно проникают люди. Вскрыты сейфы. Охрана разоружена.

Того и гляди, здание ЦК загорится.

С огромным трудом посланцам мэрии удается уговорить толпу не громить здание. Лозунг дня, витающий над мятежной площадью: «Они уничтожают документы ГКЧП!»

То, что над гэкачепистами обязательно будет суд, даже не обсуждалось. Но для суда нужны документы. А их уничтожают – так считали все. Все ближе и ближе толпа подвигается к зданию КГБ СССР.

Такая же ситуация и в других городах – бывшие обкомы партии вмиг опустели, сюда приходят новые хозяева (как правило, представители исполкомов местных советов), вскрывают кабинеты, ставят свою охрану. В коридорах летают белые листы бумаги. Все ищут «секретные документы».

Прежней власти в стране практически нет. Новая – еще не установилась.

Чрезвычайная сессия Верховного Совета СССР. Чрезвычайная сессия Верховного Совета РСФСР. Чрезвычайные собрания. Чрезвычайные митинги. Все требуют немедленных чрезвычайных мер. Требуют в прессе, по телевидению, со всех трибун.

И прежде всего – требуют чрезвычайных экономических мер.

В этой ситуации назначение нового правительства – шаг невероятно взрывоопасный. Не случайно сразу после августовских событий Ельцин уезжает в Сочи и берет паузу надолго. Его не раз потом за это упрекали – потерял темп, не арестовал тех, не запретил этих, «запил» (это ему предъявляли всегда, во всех случаях), «исчез». На самом деле – президент принял, в общем-то, правильное решение: политические страсти нужно было как-то утихомирить, а главное, понять, что делать дальше, кто будет проводить в жизнь программу тяжелых реформ (а то, что они будут тяжелыми, уже было ясно всем).

Если же в этой ситуации начать долгий процесс утверждения всего кабинета министров и сделать это обсуждение гласным, непосредственно на сессии Верховного Совета, это станет толчком к новому разгулу страстей.

В памяти было еще свежо похожее утверждение всех министров Верховным Советом СССР, когда Горбачев решил назначать весь кабинет персонально. Голосовали тогда, в 1990-м, за каждую кандидатуру министра – по шесть, семь, восемь раз. Утверждение растянулось на несколько месяцев. Это было иногда трагикомично.

Нет, он не может себе этого позволить. Если дать парламенту лоббировать ту или иную фигуру в новый кабинет – это станет кошмаром. За каждую фигуру, каждую позицию в кабинете министров будет битва. И подковерная, и открытая.

«Команда камикадзе», которая призвана осуществить непопулярные реформы, – это было точное, может быть, единственно верное решение в накаленной обстановке осени 1991 года. К тому же оно развязывало президенту руки, давало свободу действий в том случае, если реформы пойдут слишком уж тяжело…

Надо сказать, что примерно через год, когда Ельцин уже успел полюбить Гайдара, сродниться с ним, когда съезд через колено ломал его, заставляя отправить в отставку молодое правительство, Борис Николаевич, безусловно, вспомнил тот их разговор. Вспомнил – что, да, примерно так и договаривались. Вспомнил – и не пошел на роспуск съезда. Для его «рационального типа мышления» это был важный момент. Гайдар его заранее обо всем предупредил.

Однако тогда, в сентябре 1991-го, все были полны воодушевления и надежд.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное