Эй-ай

Передать за тысячи километров изображение и звук – в двадцатом веке это потребовало бы слаженной работы большой группы телеоператоров и техников разных стран. В двадцать первом веке все делал вездесущий Интернет, ведь спутники связи продолжали летать, и не было в принципе никакой разницы, передают ли они информацию из далекой и безопасной Австралии или вывернутого наизнанку неожиданным катаклизмом Нью-Йорка. Связь была надежной.

Любая связь, однако, помимо линий, так сказать, связи нуждается еще и в источнике информации. В данном случае ее поставляла телекамера андроида, окопавшегося на окраине города и изучающего его во всех ракурсах. Изображение, транслируемое камерой, двигалось из стороны в сторону, приближалось и удалялось, плавно перетекало из видимого в ультрафиолетовый и инфракрасный диапазоны и обратно, а отдельно в стороне двигался текст – имена файлов с результатами замеров и тактического анализа.

Ибо Люк – а в эпицентр полез именно он, по соображениям, людям не вполне понятным, четверка решила, что одного камикадзе вполне достаточно, – так вот, Люк вовсе не ставил своей целью создание шедевра тележурналистики, он собирался проникнуть в город… который, впрочем, был уже не совсем городом.

Во-первых, огни, движение и вообще – городская активность. Нью-Йорк всегда считался символом городской цивилизации… Суета, потоки машин, дым от выхлопов и заводов… Скажите “Нью-Йорк” и посмотрите, что за образ придет в голову среднему обывателю. Однако сейчас, в сгущающихся над городом сумерках горело лишь несколько огней да пара пожаров, вот, пожалуй, и все. Впрочем, нет – не все. Где-то вдали, там, где в соответствии с картой находилась Вашингтон-авеню, разгоралось малиновое сияние, ни на что не похожее, ровное и очень яркое. Светилась – когда Эй-Ай переводил свою оптику в инфракрасный режим – сеть труб и трубок, пересекающих теперь пространство между домами под самыми необычными углами. Затем – и как-то сразу – зажглись огни к востоку от Ральф-авеню, и вдруг тяжелый стон донесся с той стороны. Так могла бы стонать статуя Свободы, будь она в сто раз больше. Огни погасли.

– Городские автоматические машины продолжают работать, – заметил Гик. Киберпанки воздержались от комментариев. Помимо картинки и звука, которые Люк передавал для своих друзей, он и остальные члены четверки обменивались большим количеством информации, людям недоступной. Раз Гик говорит, что работают машины, значит, так оно и есть. Продолжают убирать улицы…

Впрочем, некоторые звуки могло различить и человеческое ухо. Вот застучал пулемет. Смолк. Вот бухнуло, зашипело и грохнуло. Ну, это понятно. Что мы, кино не смотрим? Ракета. Земля – что-то там такое. Земля – точно, потому что из воды оно не могло стартовать, далеко, а в воздухе никого нет. Хотя с появлением на вооружении НАТО систем активной маскировки это трудно было утверждать наверняка. Затем… Киберпанки и Эй-Ай были одинаково озадачены новым звуком. Выла сирена… и она двигалась.

– Что это, полиция? – удивился Боб. – Я полагал…

Он не закончил – Эй-Ай уже выделил соответствующий кусок пейзажа и разглядывал его теперь с предельным увеличением.

– Дальность три километра, – сказал он наконец. – Скорость восемьдесят километров в час. Направление – на запад.

– Направление чего?

– Направление движения сирены.

– А машина-то где?

– Машины нет.

– А сирена есть?

– Есть также скрип тормозов и шин, звук двигателя и отраженные звуки… – добавил Эй-Ай. – На локаторе, однако, тоже пусто.

Машина-невидимка пронеслась по видимому участку улицы и скрылась за поворотом под недовольное бормотание Боба, что, мол, только невидимой полиции им и не хватало для полного счастья. Затем за углом, куда свернула машина, взметнулось пламя, а через полминуты до затаившегося на противоположном берегу наблюдателя докатился взрыв.

– Параметры звуковой волны соответствуют взрыву бензобака, – заметила Кира.

– Кстати, если обшить полицейскую машину мимикрилом…

– И с сиреной – для пущей маскировки. Точно!

– Дела… Ты, Люк, похоже, не самое странное тут явление.

– А что, тебе не нравится, как он выглядит? – немедленно обиделся Гарик.

Выглядел Эй-Ай совсем не так, как месяц назад, когда они, все четверо, пробудившись после девятилетнего сна, “вышли в люди”. Тогда это были тяжеловооруженные гусеничные тележки, и ничего человеческого в них не было. Нынче же… Ну что же, технический гений Гарик из далекой Италии и правда совершил невозможное. На поросшем колючей травой склоне невысокого холма, расположенного на берегу Ист-ривер, реки, отделяющей южный Манхэттен от северного Манхэттена, лежал человек… или почти человек… Был он похож на серебристый манекен, ростом с подростка, пожалуй, и с очень человеческой манерой двигаться. Еще он походил на роботов из фантастического фильма, старого фильма, тех времен, когда режиссеры полагали, что робот должен обязательно быть железным, и одевали артистов соответственно. Впрочем, стоило серебристой фигурке начать двигаться, сходство с неуклюжим роботом-манекеном мгновенно пропадало.