Эй, Нострадамус!

Достаточно одного взгляда на нас: мы рождаемся уже потерянными. Еще до рождения мы отвергнуты Богом, и жизнь не раз напоминает об этом. Однако ж мы есть, нам даны имена, мы живем. Значит, мы что-то значим. Иначе невозможно. В моем сердце так холодно, так пусто. Я отбросил ненависть, но что, если мне не удастся ничем ее заменить? Вселенная столь огромна, мир так прекрасен, а я вот сижу здесь солнечным августовским утром, синие холодные чернила текут по моим венам, и я чувствую себя самой грешной тварью на земле.

Мое послание отправляется в банковский сейф. С днем рождения, дети мои. Теперь вы мужчины. Так уж устроен свет.

Часть третья 2002: Хэттер

Суббота, 16.00

Я встретилась с Джейсоном в очереди в «Мире игрушек». Он стоял прямо передо мной, держа купленные игрушки в руках, и вид у него был немного грустный, немного потрепанный и немного шаловливый. Я несла несколько пластиковых пупсов для племянницы, которой пока все равно, что ей дарят, и поначалу стремилась только побыстрее пройти через кассу. Но теперь, увидев этого грустного человека — без обручального кольца, серег в ушах и видимых татуировок, — я больше не спешила.

Кассирша меняла бумажную ленту — ну почему это обязательно происходит в моей очереди? На кассе стоял брошенный кем-то пластмассовый жираф. Какой-то шутник нахлобучил на него миниатюрную дубленочку с меховой оторочкой — небось взял из гардероба одного из гомосексуальных дружков Барби.

— Похоже, у нашего жирафа трудности с половой ориентацией, — сказала я.

— Это из-за куртки, — отозвался Джейсон. — По ней сразу все видно.

— Куртенка мужская, даже слишком мужская. Такую для храбрости надевают.

— Готов поспорить, наш длинношеий друг постоянно покупает свитера для своих жирафят. Хотя спроси его зачем, он и не ответит.

— Ага. Свитера из шерсти шотландских овец. Эта страсть к свитерам скорее удивляет его, чем раздражает.

Джейсон протянул покупки кассирше.

— Он вице-президент крупной компании. Типа канадского филиала «Нестле». Только он ужасно наивен и к тому же вечно опаздывает на заседания, пока члены совета строят козни против отсталых стран. Стоит ему неуклюже ввалиться в конференц-зал, как все из жалости затихают.

— Его зовут Жирар.

— Да, — подхватил Джейсон. — Жирар Ж. Жираф.

— А что значит «Ж»?

— Жирафович, конечно.

Мы оплатили игрушки и продолжали говорить. Не знаю уж, кто кого вел, но в результате мы оказались в соседнем здании, кафе «У Денни», продолжая тем временем создавать мир для Жирара. Джейсон сказал, что у Жирара навязчивая идея стать более мужественным.

— Он носит дубленку везде, где только можно. Боготворит Джорджа Пеппарда и покупает на сетевых аукционах его старые черно-белые фотографии и альбомы с газетными вырезками.

— А году в семьдесят пятом обклеил свой дом обоями с разными оттенками коричневого — темно-коричневый, светло-коричневый — и с тех пор так их и не менял.

— Ага. Мужские цвета. Громоздкая ореховая мебель.

— Одеколон «Хай каратэ».

— Точно-точно, он все еще использует одеколон.

— Устраивает дома вечеринки и созывает на них друзей. Только кухня его — наследие давнего прошлого. «Юбилейная вишня»…

— «Запеченная Аляска»…

— Бифштекс на ребрышке…

— Фондю…

— А как зовут его друзей? — поинтересовалась я.

— Честер. Рой. А еще Альфонс; этот — эстет, в прошлом танцевал в балете. И Франческа — прекрасная, но нищая дочь обесчещенного пылесосного магната.

— И кто-нибудь, может, даже Франческа, наверняка носит эдакий широкий галстук.

Мне казалось, что я не встречала никого разговорчивей Джейсона. Только потом я поняла, что за эти два часа он сказал мне больше, чем всем остальным вместе взятым за прошедшие десять лет. Он был прирожденным оратором, но, как кукловод-чревовещатель, нуждался в кукле, чтобы говорить без устали. Каким-то чудом дурацкий жираф на кассе нажал в душе Джейсону на кнопку «пуск», и мы создали первого из тех, кого я называю «нашими совместными персонажами» — вымышленных героев, которые появлялись, лишь когда мы были вместе.

— А что за машина у Жирара? — спросила я.

— Машина? Это просто! Спортивный «форд-лтд» семьдесят третьего года выпуска с бордовым откидным верхом, кожаным салоном и скошенными задними боковыми окнами.

— Здорово!

Я думаю, близкие отношения надолго устанавливаются только между теми, кто может договаривать фразы друг за друга. К черту драмы, горячий секс и борьбу противоположностей! Дайте мне того, с кем всегда можно потрепаться. А наши совместные персонажи выходили отъявленными болтунами.

Перед тем, как поехать за племянниками, Джейсон спросил мой номер телефона, а потом позвонил. Так все и началось.

Только что звонила Барб. Она уехала в Редвуд-сити, городок к югу от Сан-Франциско, где работает вместе с Крисом, братом Шерил. Той самой Шерил. Я не наивная простушка, однако роман Джейсона с Шерил был так давно! Жизнь течет, старое забывается… Или, вернее, Джейсон пытается забыть изо всех сил.