Эй, смотри не влюбись!

Он берет меня за локоть и уводит в сторону вместе с Ферлей, которая в растерянности семенит следом. Останавливаемся под навесом, где не освещено.

- Еще скажи, ее отговорить можно было! 

Брат разводит руками, но меня сейчас не это интересует.

- Где она? 

- Все под контролем.

- Где Ярослава? – повторяю резче.

Аля становится рядом и с немым укором смотрит на Олейника.

- Она на треке, - произносит на выдохе, а меня в жар бросает, - но все под контролем. Кир! Да постой же ты!

Я не слышу, мчу на несусветной для одноногого скорости под нарастающий гул моторов. Они приближаются. Я вижу ее. Моя малышка идет первой.

Но…

Меньше чем за миг понимаю – что-то не так. «Ямаха» сильно обгоняет второго участника, демонстративно издевается, ставит байк на дыбы, явно красуется. 

Что-то не так. Не понимаю, что смущает меня, но определенно не так!

- Остановись и не двигайся, говорю, - рявкает на ухо Марат, удерживает за плечо, но я скидываю руку. – Везде люди Ветровых, мы прижучим уродов.

Гонщики уходят на второй круг. Я смотрю перед собой, но ни хрена не вижу. Сердце колотится, как сумасшедшее. Руками сжимаю костыли так, что сломать должен. Слышу, как Марат за спиной ругается с Алей, требует, чтобы вернулась в машину и ждала там. А я… я молюсь про себя. Не знаю ни хрена молитв. Надеюсь, тот, что наверху сидит, принимает их в произвольной форме. Очень надеюсь.

Вижу мотоцикл Гайки, что появляется из-за угла первым. Она уверенно лидирует, непроизвольно подаюсь вперед. Замираю. Прямо под хлопок и резкий скрежет тормозов. Кошмар повторяется – потерянное управление, занос. Бум. Огонь. 

Мне кажется, я в аду, в самом пекле, и это все не по-настоящему. Я не могу думать о том, что ублюдки по-честному выиграть не могут, действуют по накатанной схеме – дырявят колеса и тем самым убирают неугодных конкурентов. Я просто несусь, не глядя на ступеньки, прыгаю поперек полосы. 

Марат зовет, вопит, чтобы остановился. Вокруг потасовка, крики, шум. Мелькает оружие, мелькают знакомые лица – я замечаю Артема, начальника охраны Ветровых, что всю жизнь вытаскивал нас из передряг. Он приказывает всем лечь на землю. Я вижу, как за ним, будто из-под земли, появляется группа захвата. Но я иду и иду вперед, игнорируя боль. Меня волнует только Ярослава. 

Я жить без нее не буду. Не смогу.

В груди горит огнем, колено пылает, но я пру в самую гущу. В голове звучит ее голос. Она зовет меня. Я точно схожу с ума, совсем поехал. Через несколько шагов продолжаю слышать ее. Голос становится отчетливее, и я резко торможу. Оборачиваюсь, и ураган по имени Яся сметает меня с пути, чуть не заваливает на асфальт. Роняю костыль и с трудом опираюсь на второй.

- Я здесь! Все хорошо! Все хорошо, слышишь?

Меня будто оглушило, а теперь я медленно прихожу в себя, оживаю.

- Что за жесть происходит?

- Это не я! Не я была там. Я только начала первый круг. Меня сменил парень из охраны, он каскадером подрабатывает. Все хорошо.

Я замечаю, как спецназовцы прижимают уродов ногами к земле, как заламывают им руки, и приятное тепло удовлетворения растекается по телу. Я вижу парня со шлемом под мышкой и разорванным комбинезоном, как у Гайки. Вижу пылающий мотоцикл у него за спиной.

Мы купим ей новый. Десять. Но придется ее запереть. Надолго.

Она обнимает, целует, болтает, что мы справились. Рассказывает, как они воспользовались тем, что знают здесь каждый угол, как в середине первого круга Яся ушла в большой отрыв и ее подменили в гонке, как идеально сработал план.

- Все нормально.

Злюсь и внезапно не сдерживаюсь.

- Ничего не нормально.

- У тебя кровь, - отвлекает она.

Опускаю взгляд и замечаю темное пятно на штанине. Швы, видимо, от усердия разошлись.

- Ты больше ни на шаг от меня не отойдешь, поняла? – сжимаю ее плечи и встряхиваю, чтобы заработали извилины и наконец дошло.

Она сначала смотрит испуганно. А затем робко улыбается.

- Да я только за.

Я прижимаюсь лбом к ее лбу. Это невыносимо прекрасное чувство. Она мое заземление. 

Ничего подобного никогда не испытывал. Честно. И не верил, что испытаю. Не думал, что встречу такую. Но она поселилась, засела везде – в голове, в сердце. Я ее люблю, тут без сомнений. Но теперь это слово кажется мелким. Во мне океан, бездонная глубина чувств. И я вижу их отражение в ее глазах. Мы понимаем друг друга без слов, за нас говорят взгляды.

Завывает сирена, что творится вообще? Понятия не имею. Прижимаю Ясю сильнее к себе, чтобы защитить.

- Ауч, - шипит она.

- Что случилось? Тебе больно? Ушиблась?

Она… ржет?

- Это ты ушибся головой, раз ведешь себя как наседка. 

Хочу возмутиться и дать по заднице, когда она расстегивает куртку и показывает, что под топом – задирает его выше. И теперь мне хочется смеяться вместе с ней.

- Это вообще-то сюрприз был. Только ты завел песню, что отравляешь мне жизнь, и я…

Обнимаю ее крепче. Снова.

- Надо обработать ногу, - ворчит. – Поехали, здесь без нас разберутся.

Я киваю. И провожаю на выход мою Гайку – теперь официально. Потому что портак под ее грудью внезапно превратился в яркого и забавного мышонка из мультфильма.