Эйдолон

Ильдико встретилась с ним взглядом поверх плеч пары каи, с которыми беседовала. Ее брови взметнулись вверх, когда он безмолвно взмолился о помощи. Повернувшись к гостям, она над чем-то рассмеялась и что-то ответила, а потом, откланявшись, направилась к взятому в кольцо Бришену.

Нескончаемый поток жалоб стих при ее приближении. Благородные наместники низко поклонились и вежливо поприветствовали херцегеши.

– Ваше высочество.

Присев в реверансе, Ильдико посмотрела на Бришена.

– Милорд, пожалуйста, простите, что прерываю, но мне нужен совет в срочном вопросе.

Бришен плотно сжал губы, сдерживая смех. Пока она говорила, правый глаз Ильдико медленно переместился к переносице, в то время как левый остался на месте.

– Это не займет много времени, – продолжила Ильдико, словно не замечая движения собственных глаз и ужаса окружающих. – Обещаю, что не задержу вас, и вы сможете вскоре, вместе со мной, вновь присоединиться к этим милым господам и дамам.

Она перестала косить правым глазом и взглянула на стоящую слева каи. Женщина вздрогнула и громко сглотнула.

Бришен подавил вздох, когда Ильдико слегка прищурила правый глаз и стала медленно вращать им по кругу, словно гоняясь за застрявшей в белке пылинкой. Судя по потрясенному молчанию и напряженным позам, наместники, как и Бришен, испытали отвращение.

Пробормотав заверения, что херцегеши не отвлекла ни от чего важного и может неспешно разрешить все вопросы с херцегом, наместники бросились к открытым дверям в сторону безопасной галереи, где не таились гаури с глазами-хамелеонами.

Ильдико проследила за уносящими ноги гостями, пока те не скрылись в темноте за дверями. Повернувшись, она усмехнулась Бришену. Ее взгляд был безмятежен, глаза больше не прыгали.

– Теперь мы одни. Ты именно в этой помощи нуждался, любимый?

Притянув жену в объятия, Бришен положил руки ей на спину и бедра.

– Это самая чудовищная акция устрашения, которую мне довелось видеть.

Фыркнув, Ильдико постучала пальчиком по застежке из слоновой кости на его тунике.

– Я много тренировалась. А устрашает это лишь потому, что ты – каи. В обществе людей подобный трюк вызвал бы смех и требование не вести себя как ребенок.

– Моя спасительница, – прошептал он, прильнув к ее щеке. – Ты распугала моих наместников и спасла от вечера, полного скучных жалоб. Как я могу тебя отблагодарить? – Он отклонился назад, многозначительно шевеля бровями. – Золотом? Драгоценностями? Плотскими утехами?

Ильдико стала водить кончиком пальца по вышитому узору на рукаве его туники. Более темные, чем волосы, ресницы на мгновение прикрыли ее странные человеческие глаза.

– Х-м-м, такой сложный выбор. Я согласна на все. – Ресницы поднялись, и Бришен безошибочно разглядел озорной блеск в черных зрачках. – Но пока ты можешь расплатиться танцами. Почти вся Саггара празднует, кроме нас. Это мой первый фестиваль Кихака, и мне не хочется его пропустить.

Ей не нужно было просить дважды. Бришен взял жену за руку и, переплетя с ней пальцы, направился к дверям с хмурым видом, дабы пресечь любые попытки остановить их и вовлечь в беседу. Ильдико, смеясь, бежала следом, уговаривая идти помедленней.

Разбившиеся на небольшие группки каи веселились и пили за удачный сбор урожая. Остальные либо танцевали около больших костров, либо не отходили от длинных столов на козлах (слуги вытащили их из зала и заставили яствами, приготовленными поварами Саггары, и угощениями, привезенными гостями).

Бришен увлек Ильдико к каи, стоящим наготове перед музыкантами. Танцоры выстроились лицом друг к другу в две линии, мужчины с одной стороны, женщины с другой. Некоторые начали аплодировать и свистеть, когда херцег с супругой присоединились к ним.

Музыканты настраивали инструменты, играя дразнящие ноты, тем самым раскрывая мелодию, которую собирались сыграть. Бришен ухмыльнулся от радости, когда Ильдико захлопала в ладоши и засмеялась.

– Я знаю эту песню, – крикнула она, пытаясь перекричать шум торжества.

– Значит, ты сможешь танцевать под нее?

Ильдико была искусной танцовщицей, как и следовало ожидать от женщины, выросшей при королевском дворе, однако сейчас она танцевала не с человеком. Сам по себе быстрый рил у каи превращался в безудержный пляс.

Она приподняла бедро и вызывающе вздернула подбородок.

– Держу пари, что смогу перетанцевать вас, ваше высочество. Это любимый танец в Гауре.

Услышав такой ответ, танцоры начали еще громче свистеть и аплодировать.

Бришен поклонился:

– Принимаю ваш вызов, миледи.

Музыканты взяли первые ноты и ритм на струнных и ударных. Две линии двинулись навстречу друг другу, мужчины закружили женщин при встрече, прежде чем снова расстаться.

Барабанный бой ускорялся. Пальцы музыкантов летали по струнам, а танцоры порхали, кружились и прыгали в вихре юбок и туник. Ильдико запрокинула голову и рассмеялась, когда Бришен подхватил ее на руки. Мир извивался и растягивался, сжимался и расширялся под все более дикий ритм. Танцоры не останавливались, подбадривая друг друга и музыкантов, чтобы те наращивали, а не сбавляли темп.