Эйхман в Иерусалиме. Банальность зла

Все его три идеи были вдохновлены «основополагающими трудами», но, как выяснилось, две из них были вовсе и не сто идеями, что же касается третьей, то — да, «я уже даже и не знаю, кто из нас — Шталекер [его начальник в Вене и Праге] или я были ее прародителями, во всяком случае, эта идея возникла». Эта последняя идея хронологически была самой первой: крах «идеи Ниско» стал для Эйхмана самой явной демонстрацией зла, которое несет любое постороннее вмешательство. (В этом случае в крахе был виноват Ганс Франк, генерал-губернатор Польши.) Чтобы понять суть этого плана, нам следует вспомнить, что после захвата Польши и до нападения на Россию территория Польши была поделена между СССР и Германией; немецкая часть состояла из западных областей, присоединенных к рейху, и так называемой восточной зоны, получившей название «генерал-губернаторство»: к ней относились как к оккупированной территории. Поскольку решение еврейского вопроса все еще видели в «принудительной эмиграции», призванной сделать Германию judenrein, в качестве совершенно естественного развития событий представлялось переселение польских евреев из присоединенных областей, а также евреев, еще остававшихся в Германии, в генерал-губернаторство, которое не считалось частью рейха. Переселение началось в декабре 1939 года, и в генерал-губернаторство стали прибывать первые из почти миллиона евреев — шестьсот тысяч из присоединенных областей и около четырехсот тысяч из самого рейха.

Если эйхмановская версия авантюры с Ниско верна — а оснований не доверять ей нет, — то он, или скорее его пражский и венский начальник бригаденфюрер Франц Шталекер, на несколько месяцев опередил развитие событий. Этот доктор Шталекер, как Эйхман неукоснительно его величал, был, по его мнению, замечательным человеком, образованным, разумным, «свободным от ненависти и любого рода шовинизма» — на-пример, в Вене он не гнушался пожимать руки еврейским функционерам. Через полтора года, весной 1941-го, этот образованный господин был назначен командиром айнзацгруппы А и менее чем за год умудрился лично расстрелять двести пятьдесят тысяч евреев (его самого прикончили в 1942 году (По разным источникам, Франц Вальтер Шталекер, бригаденфюрер СС и генерал-майор полиции, был застрелен в Гатчине советскими патриотами; там же, в Гатчине, погиб в бою с партизанами; погиб в партизанской засаде в Эстонии.)) — о чем он лично докладывал Гиммлеру, хотя командовал айнзацгруппами, которые считались полицейскими соединениями, шеф полиции безопасности и СД Рейнхард Гейдрих.

Но все это произошло потом, а сейчас, в сентябре 1939-го, когда немецкие войска все еще продвигались по территории Польши, Эйхман и доктор Шталекер принялись «втайне» ломать голову над тем, каким образом служба безопасности сможет ухватить свой сектор влияния на Востоке. Все, что им было для этого необходимо, — «отрезать от территории Польши по возможности больший кусок, на котором можно было бы создать автономное еврейское государство под протекторатом Германии… Вот это было бы настоящее решение». И они по собственной инициативе, не согласовав с вышестоящими инстанциями, отправились на рекогносцировку. Они поехали в Радомское воеводство, на реку Млечна — оно располагалось неподалеку от советской границы, — где увидели «обширную территорию, деревни, рынки, городки» и «сказали себе: вот что нам нужно, почему бы для разнообразия не переселить отсюда поляков, раз уж людей и так повсюду переселяют»; это «было бы решением еврейского вопроса» — предоставлением им своей собственной земли, хотя бы на какое-то время.

Поначалу все шло как по маслу. Они обратились к Гейд-риху, и Гейдрих дал добро. Так уж получилось — в Иерусалиме Эйхман об этом и не вспомнил, — что их проект идеально соответствовал планам самого Гейдриха на тогдашней стадии решения еврейского вопроса. 21 сентября 1939 года он собрал на совещание «глав всех департаментов» РСХА и командующих айнзацгруппами (уже действующими на территории Польши), на котором дал директивы на ближайшее будущее: концентрация евреев в гетто, создание советов еврейских старейшин — юденратов, а также депортация всех евреев в генерал-губернаторство. Эйхман присутствовал на этом совещании и докладывал об устройстве «еврейских центров эмиграции», что было доказано на суде с помощью протоколов, которые «Бюро 06» израильской полиции откопало в Национальном архиве в Вашингтоне.