Эйнштейн

Июль 1932 года: после кампании запугивания, злобы и ненависти нацисты получили на выборах 37 процентов голосов. Гитлер еще только подбирался к власти. Но демократию уже похоронили. В политических кругах витали надежды на то, что полувоенный режим сможет спасти Германию от нацизма. В декабре рейхсканцлером стал генерал фон Шлейхер[78], поддержанный всей политической элитой. Надежды продержались всего месяц.

Летом 1932 года Веймарская республика агонизировала, Шлейхер довел ее до смертного часа.

Течение дней Эйнштейна отражало клокочущий поток истории.

10 декабря 1932 года Эйнштейн снова уехал в Америку.

Январь 1933-го: месяц спустя мощная нацистская партия, используя запугивание, политические убийства и массовые беспорядки, добилась отставки Шлейхера.

30 января старый президент Гинденбург назначил канцлером Адольфа Гитлера[79].

Над Берлином спустилась ночь. Длинная и мрачная, которая продлится 12 лет и покроет Европу миллионами трупов.

Эйнштейн в Пасадене.

Прошел месяц.

В конце февраля 1933 года был подожжен рейхстаг, поджог приписали «жидо-большевистскому заговору»[80]. Беспрецедентные политические репрессии поставили республику на колени. Она уже не поднимется. Оппозиционеры брошены в тюрьмы, некоторые убиты. Евреев преследуют на улицах Берлина. Гитлеровские войска прочесывают город, маршируют под крики «ура!».

Март 1933-го: Эйнштейн хочет вернуться в Старый Свет. 10-го числа он уезжает из Калифорнии в Европу. Ему предстоит пересечь всю Америку на поезде. 14-го он отметил свой пятьдесят четвертый день рождения в Чикаго, на собрании активистов-пацифистов. Впервые в жизни он смягчил свою антимилитаристскую позицию. Пересмотрел свой знаменитый «Манифест двух процентов». Эйнштейн всё понял раньше прочих.

17 марта он в Нью-Йорке, готов к отплытию. Но прежде ему предстоит встретиться с германским консулом. Это давний знакомый. Официально дипломат говорит ему, что возвращение в Германию, отныне находящуюся в руках Гитлера, совершенно безопасно. Неофициально — настоятельно рекомендует Эйнштейну не возвращаться. И подтверждает: ступив на немецкую землю, он подвергнет свою жизнь опасности!

20 марта, уже стоя на палубе парохода, который везет его в Европу, он узнал новость: дом в Капуте, жилище его мечты, был разорен нацистами. Нобелевского лауреата обвиняют в шпионаже в пользу большевиков. Ищут оружие. Утверждают, что Эйнштейн возглавляет антинацистский заговор. Некоторые заявляют, что ученый — подпольный главарь компартии. Сестра Эльзы Марго, жившая тогда в доме, потрясена грубостью применяемых методов.

28 марта Эйнштейн высадился в Антверпене. Он решил поселиться в Бельгии, в городке Кок-сюр-Мер (Ден-Хаан). 30 марта он вошел в германское консульство в Брюсселе. Там он совершил поступок огромного политического значения, потребовавший личного мужества. Как он уже однажды сделал в пророческом порыве, когда ему было 15 лет, он во второй раз отказался от немецкого гражданства и сдал свой паспорт. Одновременно он отправил прошение об отставке в Прусскую академию наук. Второй поступок, тоже явно политический шаг, был и дружеским жестом в отношении его учителя и давнего друга Макса Планка. Эйнштейн хотел избавить великого ученого, которым он восхищался и которого уважал, от необходимости изгонять его. Ему-то всё ясно. Он уверен в мрачном будущем.

7 апреля 1933 года, то есть всего через три месяца после прихода Гитлера в рейхсканцелярию, одним из первых изданных законов стал закон о гос-службе. Это была первая чистка от «неарийцев», которых для начала изгнали с госслужбы. «Неарийцем» считался любой человек, происходивший от трех прародителей-евреев или от двух, но состоящий в браке с неарийцем. Евреев-преподавателей и студентов изгоняли из университетов. Был брошен призыв бойкотировать еврейские магазины. В мгновение ока настали времена позорной желтой звезды.

Полтора года спустя, 15 сентября 1935 года, вступят в силу Нюрнбергские законы[81]. Германских евреев лишали гражданства и всех прав.

Нильс Бор[82], Лео Силард[83], впоследствии сыгравший основную роль в Манхэттенском проекте, и еще дюжина нобелевских лауреатов из числа немецких евреев были обречены на изгнание. Филипп Ленард, кровный враг Эйнштейна, которого фюрер вскоре поставит во главе немецкой науки, мог ликовать. Он выиграл свое сражение.

Прошел еще месяц. 10 мая 1933 года. Берлин, площадь Оперы. На этом месте должна состояться очистительная церемония в мрачной и умелой постановке Геббельса. В центре знаменитой площади сложен гигантский костер. Вокруг маршируют члены нацистской партии в мундирах, со знаменами со свастикой. Другие члены партии и сотни берлинцев, примкнувших к шествию, приближаются к костру. Каждый несет охапку книг. И вот в Германии, подарившей миру Гете и Бетховена, Гейне и Баха, швыряют книги в огонь. Варварство крушит цивилизацию во время черной мессы языческого толка. Книги Эйнштейна тоже здесь, среди тех, что сжигают в первую очередь.