Её чудовище

Тишина давила, я хотела нарушить ее, но не знала как. Был бы голос – петь бы начала, честное слово.

– Я мог бы тебя отсюда забрать, – произнес вдруг Барон рассеянно.

Улиса оживилась. Прекратив страдать над чашкой, она с интересом посмотрела на Высшего, уже прикидывая, как бы так уцепиться за этот шанс выбраться из города.

Я не разделяла ее радостного настроя. У меня уже были планы на завтра: я должна была навестить даму Ариш с дочерью, Ассайю… не лишним было бы заглянуть в управление и узнать, как чувствует себя капитан, быть может, предложить помощь.

Мне нельзя было бежать. Однажды я уже сбежала. Сейчас же меня держала на месте уверенность: сбегу еще раз – буду бегать всю жизнь.

Мы честно попытались покинуть город, избежать маячивших на горизонте проблем. Не удалось.

Не судьба.

Осталось только мужественно их встретить и попытаться пережить.

– Вы же сами говорили, что мы, люди, имеем нехорошую привычку умирать…

Я не договорила, получив болезненный пинок по ноге от ведьмы, но не растерялась и зло пнула ее в ответ. Улиса дернулась и тихо ойкнула от неожиданности. Барон, от внимания которого не укрылся наш маленький молчаливый, но крайне эмоциональный спор, вопросительно приподнял бровь. И я твердо добавила:

– Мне нельзя уезжать.

– Город захлестнут беспорядки, когда проклятые начнут умирать, ты понимаешь это? – спросил он. Поморщился и неохотно исправился: – Вернее, когда они начнут восставать.

– Некромант с этим разберется, – ответила я с уверенностью, которой не чувствовала.

– Дорогая… – Барон осекся, будто вспомнил о чем-то, вздохнул и сухо велел Улисе, продолжая смотреть на меня: – Ведьма, сплетешь для этого дома свою самую лучшую защиту.

Та торопливо закивала.

Барон медленно перевел взгляд на нее:

– Прямо сейчас.

Я никогда не видела, чтобы ведьма ее положения так бегала… да я вообще не видела, чтобы ведьмы бегали. Улиса же, подхватив юбки, без разговоров бросилась прочь – быстрый стук каблучков по ступеням служил неоспоримым свидетельством ее расторопности. Ведьма поспешила вниз, на первый этаж, к центру плетения, к основе всей защиты магазина.

Не успели стихнуть суетливые шаги, как мне протянули руку.

– Иди сюда.

Пришло время мне чуть поделиться своей жизненной силой.

Я решительно встала, решительно оправила юбку, решительно одернула жилетик, решительно сделала первый шаг и… все. На второй шаг решительности не хватило.

У меня не было сил, и я не хотела делиться теми жалкими крохами, что остались. Я была жадной.

– Дорогая… – протянул Барон с осуждением, и я бросилась к нему, путаясь в ногах, впечатленная жуткой мягкостью его голоса. Вцепилась в протянутую руку и замешкалась, не зная, что делать дальше.

Все сделали за меня.

Мне же оставалось только смирно сидеть на его коленях, ежиться, тихо злиться и мстительно желать Барону, собравшемуся отнять у меня последнее, несварения.

Словно почувствовав мой настрой, он не спешил питаться. Задумчиво погладил большим пальцем мою вялую ладошку – я точно слышала легкий, едва слышный, разочарованный вздох.

– У тебя и взять-то нечего, – заметил Барон, одним прикосновением оценив мое преступное бессилие.

– Простите, – на всякий случай сказала я.

Не то чтобы я чувствовала себя виноватой, я же ничего от него не прятала, у меня просто ничего не было. Сокрушительные новости подкосили, выпили меня досуха, оставив внутри лишь пустоту.

Барон невесело хмыкнул и зачем-то коснулся губами моего плеча, заставляя напрячься. Слишком мало людям было известно о Высших… а то, что было известно, в большей степени оказалось вымыслом. И кто знает, быть может, не имея возможности полакомиться моей жизненной силой, он решит попробовать мое мясцо?..

– Если завтра вечером ты не сможешь меня накормить, я заберу тебя отсюда, – сообщил он, легко спихнув меня с колен.

Я охотно вскочила, давая возможность подняться и Барону.

– Не делай глупостей, моя радость.

– Не буду! – горячо заверила его и чуть не подавилась воздухом, услышав:

– Хорошо. – Он кивнул. – За каждую твою глупость спрашивать я буду с ведьмы.

– Но это несправедливо!

– Мне не интересна справедливость. – Он чуть склонился ко мне и доверительно понизил голос: – Главное, чтобы ты не попортила свою шкурку. Жизненная сила раненого человека горчит.

Потом он выпрямился, едва коснулся губами моей ладони и сухо улыбнулся:

– Не прощаюсь.

И растаял в воздухе, оставив меня, растерянную и возмущенную, посреди кухни.

Он мне угрожал. Самым натуральным образом угрожал…

– Да чтоб ты язву заработал, бесеняка! – зло выкрикнула я и тут же, опомнившись, зажала рот ладонью, опасливо озираясь.

Незамедлительной кары не последовало, Барон действительно исчез, а не притаился где-нибудь в темном углу, дабы насладиться моей злостью.

Глава 6 Об оборвавшихся жизнях

Утро мое началось… сложно.

Я чувствовала себя больной и разбитой, когда выползала из-под руки мирно сопящей Улисы, чтобы не припоздниться с открытием магазина. Вчера у меня не было сил, и магазин весь день простоял закрытым, сегодня я не могла позволить себе игнорировать свои обязанности.