Её чудовище

Барона не было весь день, зато его куклы, как утверждала ведьма, с ненужным усердием и дотошностью навещали нас каждый час, в своем жутком молчании ожидая приказов. Улису это очень раздражало. Меня же, укрытую от течения времени и жестокой реальности горячечным сном, ничего не беспокоило.

На рассвете второго дня я проснулась от своего собственного надрывного кашля.

Уткнувшись носом в подушку, я с пугающей старательностью пыталась выкашлять легкие.

– Поживем пока у меня, – сонно пробормотала Улиса, поглаживая меня по спине. Она уже готовилась возвращаться в Атар-эль, желая поскорее выпутаться из устрашающего гостеприимства Высшего.

Было немного обидно. Нам удалось побывать в жилище самого Полуночного Барона, но ничего посмотреть мы так и не смогли.

– Как думаешь, Барон еще когда-нибудь пригласит нас в гости? – сдавленно спросила я между приступами кашля.

– Надеюсь, что нет.

Выражение лица Барона, когда он увидел, в какую бледнющую и вечно кашляющую развалину я превратилась за ночь, как бы говорило, что надежды Улисы были услышаны. Едва ли после такого он решится хоть кого-то затащить в гости.

– Как ты это делаешь? – хмуро спросил Барон, когда мой приветственный кашель сошел на нет.

– Что?

– Умираешь.

Я поежилась.

– Почему сразу умираю-то? Всего лишь болею. И вообще, если бы вы позволили целителю выполнять свою работу…

– Если бы позволил? Я приводил его дважды! Его дар силен, я чувствовал это. Не моя вина, что этот болван не умеет им пользоваться.

Барон возвышался надо мной, разгневанный и уязвленный, но я не чувствовала страха, не было даже тревоги. Лишь негодование, готовое вырваться наружу. Он ничего не смыслил в человеческой жизни, но упорно пытался контролировать мою…

Если бы Улиса не решила сбежать, почувствовав возможную бурю, и не отвлекла меня, я бы непременно высказалась. Но мне посчастливилось заметить краем глаза, как ведьма медленно и осторожно, стараясь не обращать на себя ненужного внимания, выбирается из кресла и крадется к уборной. Барон сделал вид, что действительно ничего не заметил. До ведьмы ему сейчас не было никакого дела, по какой-то неведомой причине он злился на меня.

– Я не понимаю. Вы же когда-то, эм… контактировали с людьми, неужели те люди так отличались от нас? Или в те времена не было целителей? – спросила я, сдерживая раздражение.

– Были. – С тяжелым вздохом Барон рухнул на кровать рядом со мной, чудом не усевшись мне на ноги. Мой возмущенный взгляд он проигнорировал, но предупредительно дождался, пока пройдет короткий приступ кашля. – Меня никогда не интересовали детали. Человек был ранен, его исцеляли, и он снова мог сидеть в седле – это было главное.

Желая заполнить пришедшую вслед за признанием тишину, я пару раз кашлянула, хотя ничуть не чувствовала в том нужды.

– Я сделал что-то не так?

Я хотела домой и не хотела ничего ему объяснять. Я не боялась расправы, я помнила лица людей, увидевших Барона. Я помнила выражения их лиц, когда он начал ими питаться…

– Когда вы вернете нас в Атар-эль?

– Скоро, – пообещал Барон. – Нужно дождаться завершения ремонта.

– Завершения? – Перед глазами встал вид выломанной двери и щерящейся деревянными обломками стены. – Да там же ремонта где-то на месяц! Если учесть, что половина города больна – на дольше.

– Действительно? – странно улыбнулся он. – Где же ты собираешься жить?

– У Улисы.

Барон медленно покачал головой:

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Почему это?

– Я сам ставил защиту на магазин. Теперь ее не сможет взломать ни один неудачник, по ошибке наделенный силой. Отныне твой магазин самое надежное место в городе.

– Но вы же оставили все на Санхела.

– Да. – Он пожал плечами. – Одумался.

– О… – Была ли я поражена? Да я в шоке была. – А можно спросить?

– Попробуй, – усмехнулся он.

На мгновение затаив дыхание, я сипло втянула носом воздух, героически подавила совершенно неуместный приступ кашля и, ухнув с головой в это, в общем-то, самоубийственное безумство, спросила:

– Зачем вы со мной возитесь? В смысле, от меня же одни проблемы. И еда из меня так себе, и вообще… – я закашлялась.

Страшно было услышать ответ. Барон вполне мог «прозреть»: осознать, что проблем от меня и правда больше, чем пользы… Пользы, к слову, совсем нет, и куда проще вернуть такую проблемную неприятность в Атар-эль, забыв обо мне как о страшном кошмаре, случившемся в его жизни… это в лучшем для меня случае. В худшем – просто выпить.

Как выяснилось, для питания ему даже прикасаться нет нужды.

– Дурной пример.

– Что?

– Видишь ли, сейчас в наших кругах в моде, хм… благотворительность. Хейзары заводят себе человечек. Заботятся о них, помогают. Шэйн тоже заболел этой глупостью. Насколько мне известно, даже кто-то из Светлой Империи выказал свою заинтересованность.

– И вы решили попробовать? – недоверчиво спросила я.

– Не было такого желания, – спешно ответил он. – Но ты забавная и в некотором роде вкусная.

– В некотором роде?

– Ведьмовство твоей бабки попортило твою кровь. Порой ты горчишь без видимых причин.

Такое вот искреннее, совершенно шокирующее, возмутительное признание.

– Вы говорили, я вкусная.