Её Дневник

Распахнула створки шкафа, что располагался сразу за баром, и уставилась на кодовый замок встроенного в стену хранителя местных сокровищ. Цифры. Значит, будем перебирать даты. Уверена моя дата рождения тут явно не в приоритете, поэтому первым делом набрала дату рождения мачехи – мимо. Дату рождения Киры, брата и матери – мимо. Решилась на дату свадьбы отца и снова промазала. Может замок уже заблокировался? Я слышала, что современные замки через несколько неудачных попыток блокируются намертво и вскрываются уже только с помощью специалистов. В полном отчаянии набрала дату свадьбы моей матери, даже не надеясь на успех, как электронный механизм с тихим щелчком провернулся, и толстая железная дверь резко отошла от стены. Не веря в свою удачу, я распахнула её настежь, увидев несколько крупных пачек российской, американской и европейской валюты. Мне нужно выудить лишь с десяток купюр из красненькой пачки российских рублей. Я потянулась за ними, как в следующий миг глаза наткнулись на бумаги, что лежали полкой ниже. Я узнала папку сразу же, с красивой фотографией моей матери. Ту самую, что однажды уже была в моих руках в этом кабинете. И письмо, которое я когда-то не смогла дочитать.

43

Письмо Марии Соболевой, 09.01.2001г.

Я очень слабая! Думала, что переживу, справлюсь, начну жить заново ради нашей дочери. Но не могу, не могу, как бы не старалась! Каждый день – нестерпимая мука. Я не живу без него, я задыхаюсь. Больно, мне мучительно больно. Я в кромешной тьме, холодной зябкой, нестерпимо одинокой. И теперь я точно знаю, мне больше не выдержать, никогда не выбраться. Да, я самая слабая мать в мире, я бросила сына, теперь бросаю дочь. Но по-другому я не смогу! Не смогу без него…

Я сдаюсь, потому что это не жизнь. Это ссылка, в которую отправлена не только я, но и моя дочь – ни в чём не повинный ребёнок. Единственный путь, что я вижу для нашего освобождения – моя смерть. Я не справилась с испытанием, что подготовила мне судьба, и покорно сдаюсь её воли. Теперь я уверена, что люди, покончившие жизнь самоубийством, не уходят из этого мира добровольно. Так им предписано свыше. И за что судьба изувечила сердца четырёх неразлучных друзей для меня до сих пор загадка.

Думать о том, как могло повернуться наше будущее, будь я немного смелее и настойчивее, больше нет сил. Я слишком слаба, разбита, раздавлена. Одна, без поддержки Игоря, я не смогла сохранить своему ребенку имя родного отца. Это, пожалуй, самая неприятная истина, нарушающая покой самого честного, правильного и любящего меня мужчины. Того, кто не дожил даже до рождения своей единственной дочери.

Я оправила это письмо тебе, Коля, потому что ты должен знать правду, которую мне не дали высказать лично после приезда, не дали объясниться перед тобой. Да, твоя мать права, с моей стороны было неправильным давать надежду нашему браку до тех пор, пока в сердце жила любовь к твоему дяде. Но видит бог, я всегда была предельно честна с тобой. Мы росли вместе, вместе смеялись и плакали. Вместе полюбили. Ты был одним из первых, кто узнал о моих чувствах к Игорю, так же как знал о причине, из-за которой он не ответил мне взаимностью. Но делая мне предложение, ты просил меня мыслить здраво. Уверял, что твоей любви хватит для нас двоих. Поэтому в день, когда я согласилась стать твоей женой, я вполне осознано приняла на себя ответственность за созданный между нами союз. Я всегда уважала тебя, как своего мужа и как своего друга. Нет, Коля, я никогда тебе не изменяла. Никогда не сбегала из нашего дома. Я бы не смогла добровольно бросить своего сына ради любви. Тебе же хватило двух старых неотправленных писем, что нашла твоя мать, и поверить во всю грязь, которой она меня полила, выгнав из дома. И то, что ты не стал слушать Игоря, послужило для нас всех той самой точкой невозврата. Я могу понять злость и обиду Игоря – он доверил тебе меня, зная, что умрёт. А я оказалась у него на пороге промозглой осенней ночью, сломленная и раздавленная спустя долгие семь лет, что мы могли быть вместе. Нам остался лишь год… год настоящего счастья. Каждая прожитая минута для меня бесценна. Жалею ли я? Лишь о том, что не смогла забрать с собой сына. С тобой воевать бесполезно, мне это хорошо известно.