Её Дневник

– Кира засветилась на закрытой вечеринке вместе с подружкой. И на кой чёрт вообще они вообще туда поперлись? Отец ещё не видел, но я уверен, он будет вне себя.

У меня перед глазами сразу заплясали неприятные картинки. Зная Киру, на видео могло быть всё что угодно, начиная от безобидного алкогольного опьянения и заканчивая стриптизом на столе.

– Что на видео, Кир?

Брат вздохнул, готова поспорить – он озадаченно потирал кулаком лоб. В эти минуты я так отчётливо осознавала нашу тесную связь. За столько лет нашей дружбы, я выучила его поведение, что могла запросто воображать его реакцию, насколько для меня предсказуемую и обыденную в данный момент.

– Она там издевается над девчонкой, что якобы отбила у неё парня. Три верные подружки помогают. Видео не очень свежее, судя по погоде в начале марта снимали. Даже не знаю, чем всё это закончится. Ломают они девчонку так, что на «уголовку» тянет…

Даже не нашлась что ответить. Я всегда думала, что сводная сестра только надо мной издеваться мастак. К удивлению, в голове царило спокойствие. Это же громкий удар по безукоризненной репутации отца, но я не чувствовала ни волнения, на сожаления, ни радости. Ничего…

– Ты здесь? – спустя время подал голос брат.

– Здесь.

– Лан, пожалуйста, поговори с отцом. Я не хочу чтобы он продолжал причинять тебе вред… Зачем тебе эти чертовы акции, а?

– Да не нужны они мне, но… Как ты не понимаешь, Кир, это ведь досталось мне от родного отца, единственного человека, кто хотел и ждал моего появления! Я не хочу, чтобы твой отец прибрал к рукам то, что когда-то принадлежало моему… – смущенно вздыхаю, закусывая губы. Зачем вот так откровенничаю? – Ладно, Кир, ты наверняка устал после рабочего дня. А мне ещё лекции зубрить – зачёты никто не отменял, по крайней мере, я на это надеюсь.

Отошла от двери, стараясь не прислушиваться к тихому протесту брата. Несколько мучительно долгих минут он ещё стоял у двери, зазывая меня назад, но я упорно изучала вечернюю аллею за воротами особняка Соболевых и мечтала оказаться именно на ней.

46

Её Дневник, 04.04.2019г.

Наконец-то явился отец Николай Михайлович. Господи, после того как он намеренно сделал меня своей пленницей, у меня ещё рука позволяет записывать его в дневнике «отцом». Созданное в моём заточении одиночество было невыносимым. Особенно из-за груза вины перед теми, кому вероятнее всего сейчас не сладко. Впрочем, как и моей дорогой сестричке. Николай впервые в жизни, наверное, всерьёз наказал её. Из дома она выходила только на учебу в сопровождении личного двухметрового лысого «поводыря», что не подпускал к ней никого в университете, включая друзей, и был уполномочен затыкать ей рот при малейшей попытке оправдать себя на камеру. Я часто проводила время у двери, старалась уловить разговоры членов семейства, но пустые обрывки некоторых фраз не открывали мне никакой информации. Во время очередного посещения моей комнаты с подносом еды Нина Григорьевна охотно проболталась мне, что Киру обсуждали известные блогеры на «ютуб» и в «инстаграм», серьёзно подрывая репутацию Соболева старшего. Надо же, кто-то действительно сделал из моей сестрички знаменитость. О ней не говорил разве что ленивый.

Не думаю, что к этому причастны Серёжа и Лера. Я не разговаривала с подругой, казалось бы, вечность! Я всё поняла, Николай, я эгоистка. Подпишу, что хочешь, надо будет – замуж выйду, на кого пальцем ткнёшь, только приди, выслушай и не порть жизнь моим друзьям. В момент, когда дверь очередной редкий раз отворилась, и я увидела его на пороге, я подскочила на месте, готовая броситься на него с кулаками. Мужчина уловил мой настрой, лениво улыбнувшись. Мы все – мошки, которых такие, как он, практически не замечают. Ему нет дела до тех, кого он лишает будущего. Однако стоило лишь дольше задержать взгляд на его надменном красивом лице, я поняла, что улыбается он одними губами, изображает спокойствие и наслаждение ситуацией. Но глаза выдают – взгляд напряжённый, немного уставший и потухший.

– Ты нужна мне на званом ужине, Милана, – прозвучал его спокойный голос.

Я задохнулась. Каков наглец! Не удержалась, и намеренно поддела его:

– Если нужно покрасоваться дочкой, возьми настоящую! Или из-за её внезапной дурной славы, она перестала быть предметом гордости?

– Если ты выполнишь моё условие, я обещаю пересмотреть своё решение на счёт брака с Полянским, – проигнорировал мой выпад с идеальным спокойствием.

Глаза полезли из орбит против моей воли. Мне не послышалось?

– Полянский продинамил тебя, после того, как увидел меня с Андреем?

– Выражения, Милана! – рыкнул отец.

Он прошёл вглубь комнаты, и только тогда я увидела в его руках вечерний наряд. Взяла в руки тёмно-синее переливающееся платье. Длинное, без плеч, с вырезом на юбке – очень элегантное. На отказ видимо и не рассчитывал. Значит можно поторговаться…

– Мы не только закрываем тему моего замужества, Николай Михайлович. Ты оставишь моих друзей в покое.

Отец нахмурился, услышав новое обращение к себе, но не возразил.