Её королевство

Гроб опустили и начали засыпать землей, как вдруг яркий свет и пронзительный крик. Как будто сирена запела. Все зажмурились и начали закладывать уши. Длилось это недолго. Поднялась паника. Я бросился к ней. Но Вивьен уже и след простыл. Лишь клочок сгоревшей ткани лежал в гробу.

Я спрыгнул в яму и поднял этот клочок. Это был тот самый мешочек, в котором некогда покоилось иссушенное сердце моей возлюбленной.

Десять

Вивьен.

Мне вырвали сердце. И я умерла.

А может все это был сон? Страшный сон, как и те, что я вижу сейчас? Может мне стоит проснуться?

Есть еще один вариант, но он не укладывается в моей голове. Несмотря на то, что это больше всего подходит под мое состояние.

Я умерла. И стала призраком. На это указывает многое. Но разум отказывается это признать. Я вижу свое тело и могу им управлять, но я его не чувствую. Никто не чувствует и не видит.

Я в лесу около озера и уже в который раз пытаюсь помочь Милене. Она лежит на дне озера, обмотанная огромной корабельной цепью с якорем у шеи. Она без сознания основную часть времени. Для вампиров утонуть — это не смерть. Вода заполнила ее внутренние органы, и девушка стала практически частью этого старого озера. Я знаю, что она высыхает изнутри, ей необходима кровь, но внешне это почти не отражается. Лишь когда она приходит в себя, открывает свои бешеные глаза, в которых видна жажда, огромная сумасшедшая жажда.

Мне жутко. Жаль ее. Я представляю, как она себя чувствует. И ничем не могу помочь. Я пыталась и разорвать цепи, и поднять ее на поверхность, и даже накормить! Но все без толку! Я даже когда в воду ныряла за ней, гладкая кристальная поверхность даже не дрогнула!

И теперь я сижу на берегу и даже понятия не имею как быть. Как вдруг резкая боль в груди! Это впервые за все время я что — то почувствовала физически! А потом я стала мерцать. С каждым мгновением мерцание становилось все ярче, и боль в груди стала расходиться по всему телу.

— Наверно, пришел мой час, и я все — таки умерла. — Я зажмурилась, так как боль уже стала невыносимой. Я почувствовала, что внутри вся горю. Как — будто кровь кипит. Это было невозможно терпеть. И я закричала. Так громко, насколько была способна. Но это не облегчило мои страдания, и я ринулась вперед, надеясь, что попадя в ледяную воду хоть как-то облегчу эти пытки.

Ослепленная этим ярким мерцанием я не видела абсолютно ничего, и поэтому задев что-то крепкое на своем пути, угодила в большую холодную кучу. Это определенно была не вода, и меня это насторожило. Боль стала уменьшаться, но странный шум пришел на его место. Крики, визг окружил меня со всех сторон, а из этого мерцания я ничего не могла увидеть и понять, что происходит!

Мне стало страшно и, решив убраться отсюда вслепую, я направилась в ту сторону, откуда меньше всего раздавались крики. Вскоре я врезалась во что — то холодное и каменное. Что бы это не было, оно мне может послужить укрытием, и я стала карабкаться вверх.

К тому времени, как я оказалась на высоте, мерцание стало проходить и, я смогла разобрать где я нахожусь.

Двор.

Я не знаю, могу ли называть его домом? Я не знаю, погиб ли Аларик? Или я сейчас нахожусь на вражеской территории? Если он не мертв, то значит мы проиграли. Значит мертва Эстер. И мои друзья.

Мерцание прошло, и я поняла, как высоко забралась. Я была на шпиле одной из башен в светло зеленом, немного порванном, платье. Волосы взъерошены. У меня участилось дыхание, когда я увидела Маркуса. В яме. Что он делал в яме?!

Потом я разглядела Эстер, Николаса, Дмитрия и много — много людей, которых я знала, общалась, любила. Они все были здесь. Они были живы. И это главное.

Но почему они все собрались здесь?

— Хэй! — Крикнула я, привлекая их внимание. — Что вы делаете? — практически все обратили свой взор на меня. Их лица побледнели, как будто они увидели призрака прошлого. Я присмотрелась. Они все были одеты в черное. В яме, кроме Маркуса, был гроб. Пустой. Недалеко от ямы валялись щепки от крышки гроба. И тут до меня дошло.

Я спрыгнула с башни сразу на снег. Во время прыжка шелковое платье подлетело так, что моя знаменитая подруга Мэрилин позавидовала бы. А моему тихому мягкому приземлению удивилась я сама.

Осторожно ступая на снег, я подошла к ним. Никто не шелохнулся. Никто не проронил не слова. Они стояли завороженные мной. Потом все же тишину нарушила Эстер.

— Вивьен? — осторожно, с огромным сомнением спросила она. — Ты жива? — у нее перехватило дыхание на последних словах.

— Да, как видите, Моя Королева. — я улыбнулась и подошла к ней. — Я абсолютно жива и здорова. Насколько это возможно для вампира. — я усмехнулась и обняла ее. Она, немного помедлив, ответила на объятие со огромным вздохом, надеюсь, облегчения.