Её прикосновение

Перекатившись на бок, я дотрагиваюсь до шрама, пересекающего его щеку, думая о том, как мне хочется поцеловать его. Как хочу, чтобы он рассказал мне свою историю, но знаю, что он этого не сделает. Что-то в том, как он ведет меня со мной, дает мне понять, что он не хотел бы, чтобы эта тьма касалась меня. Меня это не волнует. Я просто хочу знать об Илае. Всё. Что привело его сюда ко мне.

— Думаешь, ты выздоровел? — спрашиваю я. Он никогда не говорит со мной о своем выздоровлении. Он тренируется со мной или позволяет смотреть, как тренируется сам, но не очень много делиться о том временем, что провел за границей. Я слышу только то, что время от времени он рассказывает моему отцу.

— Не уверен, что когда-нибудь действительно исцелюсь.

Мое сердце немного разрывается от этого. Я хочу исцелить его. Он поднимает руку, прижимает ее к моей, прикрывая шрам моей ладонью. Он наклоняется ко мне и закрывает глаза.

— Ребята, хотите сегодня на ужин стейки? — Слышу, как из дома кричит папа. Илай тут же убирает руку. Встает на ноги, и момент упущен. Как только я думаю, что достучалась до него, он исчезает, когда в гараж входит мой отец.

— Звучит здорово, — говорит Илай.

Он протягивает руку, чтобы помочь мне подняться, и я принимаю ее. Встаю рядом с ним, но он отходит от меня и начинает собирать тренировочный инвентарь.

— Ты можешь приготовить макаронный салат, Жучок? — спрашивает папа, потирая рукой живот, будто у него большое пузо. Мой отец проводит дни за письменным столом, но он в хорошей форме. Я слышала от женщин больше, чем хотела бы, о том, как он привлекателен. Люди часто шокированы тем, что он мой отец, потому что ему всего тридцать восемь. Но он был молод, когда я родилась, и воспитал самостоятельно, никогда не упоминая о моей матери. Я часто задавалась вопросом, было ли это потому, что он скучал по ней или причина была в чем-то другом. Знаю, что он не любит говорить об этом, поэтому никогда не поднимаю эту тему.

— Конечно, когда вернусь. — Я наклоняюсь, поднимаю с пола бутылку с водой и делаю глоток.

— Куда это ты собралась? — спрашивает Илай.

— Мы с Элис идем за покупками. Мой День Рождения не за горами, и мне нужно новое платье.

— Ты не любишь платья, — говорит Илай, застав меня врасплох. Не могу понять, почему он говорит это. Я давно не надевала платья, но это не значит, что они мне не нравятся. Или, может, он не видит во мне ничего женственного.

— У меня просто не было причин носить их. — Я ставлю бутылку с водой на скамейку, и папа вздыхает.

— Я знал, что это произойдет. — Мы с Илаем прерываем наш зрительный контакт и смотрим на моего отца, и мое сердце начинает стучать сильнее. Неужели мои чувства к Илаю настолько очевидны? Мои щеки пылают. — Жучок, я знаю, что сказал, что ты можешь начать ходить на свидания в семнадцать, но я надеялся, что у меня будет больше времени, — признается он, думая, что я собираюсь купить платье для грядущего свидания.

— Она не может ходить на свидания, — отвечает Илай, будто сама мысль о том, что я встречаюсь с кем-то, нелепа. Может быть, для него это так, потому что он смотрит на меня, как на маленькую девочку. Я прищуриваюсь, глядя на него.

— Честно говоря, это не твое дело. — Я приподнимаю подбородок. Илай, прищурившись, смотрит на меня, и я жалею, что не вижу в его взгляде ревности. Вместо этого, я знаю, о чем он. О том, как в первый раз, когда он встретил меня и поймал на заднем дворе с Ником.

— Мэгги. — Я слышу тихий голосок Элис и оборачиваюсь. Она стоит у открытой двери в гараж. Ее длинные рыжие волосы развеваются на ветру. Сегодня она выглядит немного по-другому, и я задаюсь вопросом, не собирается ли она встретиться с кем-то в торговом центре. Она нанесла немного макияжа, что для нее не обычно, и распустила волосы. Мало того, на ней платье, которое обтягивает всю ее фигуру, которую она обычно старается скрыть, чего я никак не могу понять. Знаю, что у нее есть изгибы во всех нужных местах. Я бы убила за такие грудь и бедра, как у нее.

— Черт, уже два часа? — Я смотрю на часы на стене. — Дай мне минуту, чтобы переодеться.

Я проскальзываю мимо, игнорируя тот факт, что Илай, вероятно, пялится мне в след.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, Элис. — Слышу я голос отца. — Не то, чтобы это не всегда так. Я имею в виду. — Я сдерживаю смех из-за отца, пытающегося вести вежливый разговор. Он не привык находиться рядом с кем-то кроме меня и морских пехотинцев. Я бегу вверх по лестнице и забираюсь в душ. Быстро освежившись, вытираюсь и иду искать, что надеть. Роюсь в глубине шкафа и нахожу кремовое платье. Оно без бретелек, плотно облегает мою грудь, но расширяется к низу. Стягиваю волосы в конский хвост, затем наношу немного блеска на губы и надеваю туфли без каблуков.

Последний раз смотрю на себя в зеркало, прекрасно осознавая, что надела платье, несмотря на слова Илая.

— Готова? — зову я, возвращаясь в гараж, и все поворачиваются ко мне. Я улыбаюсь, будто не сделала ничего такого.

— Я отвезу тебя, — вмешивается Илай, прежде чем Элис успевает ответить, что готова.

— Элис отвезет нас.