Её шикарный босс

— Кать, кофе сделать? — вопросительно покосился на нее Альберт.

Девушка вздрогнула и очнулась от наваждения.

— Да, конечно. Спасибо.

Она села за свой стол и включила компьютер. Да что с ней вообще такое? Что она выдумала? После того, что с ней произошло, участливый начальник решил оставить у нее на столе красивые цветы. Только для того, чтобы приободрить. Что она нафантазировала? Поцелуи, близость. Катя отогнала наваждение и принялась за работу.

В это утро запустили рекламу с ее участием, и внутренний телефон разрывался от звонков. К обеду у нее ныли мышцы лица от бесконечных улыбок и объяснения одного и того же. Новый строительный комплекс назывался «Прибрежные огни», строился с видом на набережную и реку, поэтому, несмотря на высокую цену за квадратный метр, отбоя от желающих приобрести элитную квартиру от застройщика, и услышать голос рекламируемой его девушки практически не было.

— Альберт, надо переводить клиентов и на других операторов, — к обеду взмолилась Катя. — Иначе у меня отвалится язык.

Помощник Ярцева готовил кофе для одного из просителей, ожидающих в холле.

— Скоро приедет босс. Мы не можем сделать это без его разрешения, — покачал головой он, и скрылся за дверью.

Катя осталась наедине с телефоном и экраном компьютера, с которого на нее смотрели планировки будущей элитной новостройки. Она налила в пластиковый стаканчик воды, и начала пить маленькими глотками.

Ярцев заявился неожиданно, так резко распахнув дверь, что она чуть не поперхнулась водой. На нем был бесподобный светло-серый костюм от одного из брендов, а верхние пуговицы белоснежной рубашки он расстегнул. Серые глаза сверкали нетерпением и неуемной жаждой деятельности. Черные волосы были гладко зачесаны назад, придавая образу мужественность и яркую, незабываемую привлекательность.

— Доброе утро, — промямлила Катя, и тут же почувствовала, как язык прилип к нёбу и совсем не ворочается.

— День, Катя. Уже день, — он скользнул по ней взглядом и быстро подошел к ее рабочему месту. — Альберт сказал мне про звонки. Смотри сюда.

Он больше не разговаривал с ней на «вы», и от этого что-то больно кольнуло в груди.

Босс встал позади нее, сидящей в своем рабочем кресле, и склонился над компьютером. Его ладонь, живая и горячая, легла на ее руку, судорожно сжимающую мышку.

Катя тут же ощутила исходящее от него тепло и запах дорогого одеколона, резкого и хищного. Его бешеная энергетика, заполнившая все пространство вокруг, в один миг подавила в ней силу воли и способность к сопротивлению. Сердце дико колотилось от страха перед этим человеком, способным в мгновение ока растоптать любого, кто окажется ему не по нраву.

— С завтрашнего дня останутся только самые дорогие квартиры, включая двухуровневые, — он все не убирал свою руку с ее руки, а просто кликал мышкой по планировкам на экране. — Они будут отмечены красной обводкой, поняла?

— Да, — сдавленно ответила она и тут же ощутила, как против воли задрожала рука, которую он накрыл своей. Ярцев тоже это почувствовал, и от этого Кате стало совсем не по себе.

Он тут же убрал свою руку и отодвинулся. Он понял, что она его боится. Боится так сильно, что не может связать двух слов в его присутствии. Ему стало горько. Он не хотел, чтобы она испытывала перед ним страх. Он хотел ее саму, всю, целиком, и ее напряжение ему совсем не нравилось.

— Спасибо, — она подняла на него свои зеленые глаза, и тут же их опустила. — И за цветы тоже спасибо.

— Надеюсь, они подняли настроение, — он изобразил на лице некое подобие улыбки, но от нее не ускользнул его разочарованный взгляд.

Ярцев двинулся в сторону своего кабинета.

— Альберт, зови Баграта Георгиевича! — резко прикрикнул он, и от резкого, раздраженного голоса Катя совсем поникла.

Вскоре в приемную засеменил проситель. Ярцев вытянулся в своем кресле. Жутко негодуя по поводу Катиного внутреннего отказа принимать его, принялся ждать.

На пороге его кабинета замаячил коренной абхазец, уже в том возрасте, когда молодость безвозвратно ушла, а до пенсии еще далеко. Судя по внешнему виду, он надел свой самый дорогой костюм, чтобы выглядеть прилично. В карих, глубоко посаженных глазах, скрытых под густыми бровями, мелькала безысходность.

Ярцев коротко вздохнул. Он был так зол на Катю, что отчаяние в глазах просителя только раздражало его сильнее.

— Александр Дмитриевич, я вам звонил накануне…

— Я видел. Я не отвечаю на звонки в свободное время, — резко отрезал он. — Что вы от меня хотите?

Проситель вздрогнул от его резкого тона и обмяк на стуле. Видимо, понял, что владелец корпорации не в настроении раздавать милости посетителям.

— Моя семья владеет очень хорошим куском земли рядом с центром, в Пицунде. Когда-то там стоял мой дом. Но попавший снаряд разрушил дом до основания. Теперь мы живем в квартире, и землю очень хочет получить за бесценок местный застройщик. На участке можно построить многоэтажку, у меня есть все подвязки. Нет только средств.

Он вздохнул и опустил голову.