Её телохранитель (ЛП)

Когда наши с Максом взгляды встречаются, моё сердце замирает. Кота вытащили из мешка, когда речь зашла о нашем с Максом перепихоне. Я выпалила всё это, не поговорив для начала с ним. Я всё ещё не могу прочитать выражение его лица, и всё было слишком сумбурным с тех пор, как мы отправились в путь, чтобы даже знать, абсолютно ли он взбешён тем фактом, что я только что выпалила наш маленький секрет.

Не знаю, испугалась ли я, что выболтала нашу маленькую тайну.

Я им только сказала, что мы спали вместе. Ничего страшного, правда?

Ты же знаешь, что не просто трахаешься с ним. Он тебе нравится.

Любишь ли его? Это намного важнее.

Глава 40

Макс

Последние тридцать шесть часов были полнейшим хаосом. С тех пор, как Принц Альберт ударил бывшего жениха Изабеллы по лицу на благотворительном вечере, у меня не было ни секунды продыху. Это практически невообразимо, что менее двух дней назад я лежал на берегу реки с Александрой, надёжно укутанной в моих объятиях.

С тех пор мы преследовали Изабеллу до Будапешта и наблюдали, как Альби публично признался в своей любви к ней, прямо посреди ресторана, в то время, как сотни людей снимали это на свои телефоны. Он и Белль остались в Будапеште, отсиживаясь в отеле и охраняемые охраной, в то время, как Александра и я были подобраны королевским вертолётом и доставлены обратно в летнюю резиденцию, чтобы отвлечь папарацци.

У меня не было ни одной секунды наедине с принцессой, чтобы поговорить с ней о её раскрытии отцу.

Ничто из того, что Александра говорит или делает, больше не должно быть большим сюрпризом. Но тот факт, что она выдала нас за спящих вместе? Ладно, это был лёгкий шок.

Меньше, чем через пять минут мы вернёмся в летнюю резиденцию, и мне уже сообщили, что я должен явиться непосредственно к королю.

К отцу Александры.

Если бы это была моя дочь, которая только что призналась, что трахалась со своим телохранителем, я бы ужасно разозлился. Я бы, наверное, хотел убить этого парня.

Так что, на самом деле, я, вероятно, на пути к своей собственной казни.

Когда вертолёт приземляется, у меня нет возможности поговорить с Александрой, потому что один из слуг короля приходит за мной прямо на вертолётную площадку в сопровождении двух других охранников.

— Пожалуйста, пойдёмте со мной, — хрипло говорит служащий, не вдаваясь в дальнейшие объяснения.

Да, определённо, казнь. Тюрьма, если повезёт.

— Я пойду с тобой, — фыркает Александра, следуя за нами. Когда охранник пытается остановить её, она сердится. — Не прикасайся ко мне. Я принцесса, и я сказала, что иду!

Я оборачиваюсь и смотрю на неё.

— Я сам поговорю с твоим отцом, — резко говорю я ей.

— Макс, я…

— Просто, уходи, — приказываю я совершенно неподобающим тоном, слишком резким для члена королевской семьи. Я встречусь с её отцом в одиночку, потому что это правильно.

Она скрещивает руки на груди и поднимает брови, не сводя с меня глаз.

— Хорошо, — говорит она напряжённым голосом.

Очевидно, что это всё, что угодно, но не хорошо.

Александра только что призналась, что спала с прислугой. Даже хуже: со своим телохранителем. Мне следовало бы знать её лучше. Я действительно знаю её лучше. Я пересёк тысячу границ — мы пересекли тысячу границ.

Король сидит в офисе за своим чудовищным столом, глядя на документы. Я кланяюсь, а затем стою там, ожидая, чтобы получить самый большой нагоняй в своей жизни. Восемь лет в морской пехоте, и меня ни разу не вызвали на ковёр к генералу за то, что я облажался. Стоять здесь прямо сейчас перед королём — это то же самое.

Макс, служивший в морской пехоте, никогда бы не сделал ничего настолько вопиющего, чтобы меня призвали к ответу перед генералом. Макс, который отвечает за защиту жизни принцессы… ну, видимо, человек, которым я сейчас являюсь, не имеет никакого отношения к границам и правилам.

— Я не хочу знать, правда ли то, что сказала моя дочь, — наконец произносит король. — Ты понимаешь?

— Я понимаю, Ваше Величество.

— Если только ты не хочешь сказать мне, что это неправда, — заканчивает он.

Он замолкает только на мгновение. Я уверен, что по выражению моего лица видно, что это определённо правда, потому что король тяжело выдыхает.

Я жду того момента, когда король Леопольд вызовет королевских следователей и отправит меня на пытки в тёмную камеру.

Но он не делает этого, мужчина просто сидит там, внезапно став похожим на старика с тяжестью мира на плечах, а не на царственного короля, каким он был ещё мгновение назад.

Чувство вины сдавливает мне грудь. Увидев его здесь в таком виде, король напоминает мне моего отца. Я понимаю, что глубоко разочаровал его, и это бьёт меня сильнее чем, если бы он кричал на меня.

— Не могу сказать, что это неправда, Ваше Величество, но… — начинаю я.

Я забочусь о вашей дочери.

Она — лучшее, что когда-либо случалось со мной.

Я думаю, что люблю её.