Её телохранитель (ЛП)

— Давай. Мы должны вытащить тебя отсюда, — говорю я, борясь с каждым желанием подхватить её на руки, посадить в машину и уехать с ней. Это что-то первобытное, это яростное желание обнять её и защитить, безумная мысль, что она в безопасности только тогда, когда находится в моих объятиях.

И тут девушка толкает меня сильнее, чем я ожидаю, её руки тянутся прямо к моей груди.

— Я же сказала, что в порядке, — настаивает она. — Перестань обращаться со мной, как будто я из стекла.

— Чёрт, Александра. — Я выдыхаю смех, в основном чувствуя облегчение из-за того, что она ведёт себя, как обычно прямо сейчас. — Тебя могли убить, мать твою.

Александра на секунду исчезла из моего поля зрения, и какой-нибудь сумасшедший мог её убить. Единственное, что меня волнует, это то, что я мог потерять её — и, что сейчас я хочу поцеловать девушку больше всего на свете.

— Всё ещё трахаешь прислугу, да? — кричит Финн. — Это отстойно, даже для твоих низких стандартов.

Я разворачиваюсь и направляюсь прямо к нему, даже, когда Александра зовёт меня по имени.

— Посадите её в машину, — бросаю я через плечо телохранителям.

Она возненавидит это, но мне всё равно, потому что сейчас я полностью поглощён яростью. Этот мерзавец достаточно долго выводил меня из себя, и, если он имеет какое-то отношение к тому сумасшедшему, который пытался причинить вред Александре, клянусь, я убью его.

После этого всё происходит быстро.

Я хватаю Финна за шиворот и прижимаю к стене.

— И что же ты сделал? — требую я.

Он точно знает, о чём я говорю. Он плюёт мне в лицо.

— Я был в нужном месте в нужное время, и я впустил его в чёртову дверь, — хвастается он. — Я имею в виду, кто я такой, чтобы смотреть дарёному коню в зубы? Как только он притащил бы её задницу сюда, и она увидела меня, Алекс раздвинула бы ноги так, как она должна была делать для меня всё это время. Я бы об этом позаботился.

Мне плевать на всё остальное, кроме того, что он говорит об Александре, и, как он подверг её опасности, и что, чёрт возьми, он собирался с ней сделать после того, как этот псих увёл бы её из клуба.

Этот придурок заслуживает того, чтобы его избили до полусмерти.

Поэтому я ударил его. И я ударил его снова.

Я не прекращаю бить Финна, пока другие телохранители не оттаскивают меня.

Глава 45

Макс

Александра находится в безопасности, её увела охрана. Тем временем я стою здесь, мой костюм усеян пятнами крови Финна, а костяшки пальцев всё ещё болят от ударов.

Сейчас три часа ночи, и я сижу в гостиной королевской резиденции, наблюдая, как король смешивает себе виски из бара. Достаточно сказать, что я никогда не думал, что окажусь в такой ситуации, ожидая, когда король долбаной страны, одетый в пижаму и халат, нальёт себе виски и накричит на меня.

Король, наконец, оборачивается.

— Это была колоссальная катастрофа.

— Да, Ваше Величество, была.

Как будто я собираюсь это отрицать.

— Усиленная охрана, и всё же ты потерял её из виду в том клубе! — восклицает он. — Она могла быть захвачена этим культом. Похищена, подвержена пыткам, убита...!

— Да, Ваше Величество.

— Твоя работа — твоя единственная работа — защищать её! — кричит он. — Тебе дали больше охранников, но ты не смог обеспечить безопасность маленького ночного клуба! А Финн Ашер… ты хоть представляешь, что натворил??

— Я позаботился о парне, который пытался использовать сумасшедшего лидера культа, чтобы вытащить вашу дочь из клуба, чтобы он мог напасть на неё в переулке, — сердито выпалил я. Потом добавляю. — Сэр.

«Сэр» не делает мою вспышку менее неуважительной, когда дело доходит до обращения к королю. Особенно, когда я нарушил так много грёбаных правил сегодня вечером.

И не только сегодня. Я нарушаю правила с тех пор, как попал сюда.

Я нарушил все чёртовы правила, когда дело касалось этой женщины.

Лицо короля краснеет.

— Ты напал на сына одного из самых знатных семейств Протровии, — проревел король. — Одна из самых богатых семей в Европе.

— Я ни на секунду не жалею об этом, Ваше Величество. — Я сжимаю кулаки по бокам. Я извинюсь за многое, но не за это.

Король швыряет хрустальный стакан в стену, и тот разлетается на сотни осколков. Дверь спальни открывается, и София выходит полностью одетая. На секунду, совершенно нелепая мысль о том, что она действительно может спать в брючном костюме, проносится у меня в голове. Это почти истерично, чтобы заставить меня смеяться, что определённо означает, что я схожу с ума. Однако, она встревожена, её лицо бледно, а брови нахмурены, она прижимает руку ко рту и в шоке наблюдает за нами.

— Ты ни черта не жалеешь, когда речь заходит о моей дочери! — кричит король Леопольд.

Дверь в королевскую резиденцию распахивается, и охранник просовывает голову внутрь, спрашивая, всё ли в порядке, но король кричит ему, чтобы он ушёл.

— Если вы спрашиваете меня, сожалею ли я о том, что люблю вашу дочь, то ответ — нет, — отвечаю я.

Я люблю её.

Вот, что это такое. Это не секс или просто что-то весёлое. Это любовь.