Эйра: ЗБТ

— Ну что испугался? Правильно, у тебя нет шансов! — позлорадствовал вознесшийся клирик.

А почему бы и нет. Только идиоты не видят между ними связи. Одно без другого не существует, поэтому дело может выгореть.

— Свет!

Дзынь!

«Свет услышал ваш зов. Вами получено благословление света».

Дзынь!

«Поздравляем вами получено достижение — Избранник светлых сил!

Доступен титул — Избранник света».

Мир вокруг в один момент стал тусклее, а повсюду засияли светляки. Только это были не жуки, а сгустки света, которые через миг ринулись ко мне. В тех местах где они меня касались появлялись части доспеха, а через пару секунд я уже весь был закован в золото-серебряные латы. Самое интересное, что они совершенно не мешали движению. Золотые доспехи с серебряными узорами. За спиной у меня тоже сформировались аналоги крыльев, но только в виде более яркого свечения. Стоило мне сжать ладони, как в них появилось два клинка из чистого света. Раз уж упомянул насчет чистого света, то стоит заметить, что в отличи от моего сияния, свет излучаемый Ярмоном был грязным. Он имел бежево коричневый оттенок, и был не однороден. Раньше это было не столь заметно, особенно в пещере при плохом освещении. Теперь же разница была на лицо.

Я не стал ждать, а просто сделал рывок вперед. Клирик успел принять атаку на свой меч, но я лишь проскользил мимо, оставив ожог на его боку. Я просто ударил крест-накрест — правой рукой слева направо и наоборот. Приняв атаку одного моего меча, но открыл свой бок, за что и поплатился. Следующая атака — он ведется, и я зажимаю его меч, между своим, а потом удар ногой. Да, меч точно не его оружие, использовал бы лучше то, чем умеет сражаться. Я развел руки и разжал кисти. Это действие получилось как-то интуитивно. Вместе с мечами пропали и крылья с аурой, зато в клирика ударил узкий как копье, луч света, пригвоздив его к полу залы. Скачок и я уже упираю ногу ему в грудь, не давая и шанса подняться. Обхватываю копье двумя руками и резко надавливаю. Сначала, кажется, что ничего не выйдет, но потом пол под ним покрывается трещинами, из которых лучить я свет. Поворот копья, и трещины разрастаются шире, создавая свое отраженье у него на груди. Еще нажатие и из клирика ударили столбы света. Глаза, рот, уши, нос, стали как прожекторы, а все тело покрылось мелкими трещинами, излучающими свет. Секунда другая и свет погас. Тело безжизненно замерло на земле, без каких либо видимых повреждений. Пара секунд и свет окружавший меня вернулся на место, вернув окружению яркость, но это я заметил мимоходом, пока падал на землю и меня поглощала тьма.

В этот раз все было по-другому. Я был в сознании, будучи без сознания. Наверное… Осознавал я себя точно, но вокруг была непроглядная и абсолютная тьма. Несмотря на нее, я отчетливо видел себя, и увидел ее…

Черное платье, подчеркивающее все изгибы прекрасной фигуры, подол которого растворяется во тьме пола. Длинные, волнистые и черные, как смоль, волосы подчеркивали бледное лицо. Очень привлекательное лицо. Острый подбородок, прямой нос, и губы… Ярко алые, про такие говорят «бантиком». Именно эти губы сейчас изогнулись в усмешке.

— Ты попусту тратишь свое, а главное мое время. Я бы посоветовала тебе поторопиться — невероятно завораживающим голосом. Заслушавшись, я даже не сразу понял смысл ее слов.

— Простите, госпожа, с кем имею честь?

— Вот значит, как? — приподняв одну бровь, томно произнесла собеседница.

— Простите, но я вас раньше не ви… — договорить мне не дали. В один миг собеседница оказалась передо мной и приложила пальчик к мои губам, — Не говори то, о чем потом пожалеешь.

— Я…

— Сначала зовешь на помощь, я прихожу и помогаю. Потом ты обращаешься к другой, и принимаешь ее услуги. Когда же я хочу выяснить обстоятельства, то ты еще пытаешься меня оскорбить! — от нее так и повеяло опасностью.

— Тьма…

— Ну, если с последним мы разобрались, вернемся к основному вопросу, — на ее лице появилось улыбка, но чувство опасности так и вопило.

— По поводу света?

— Ну что ты, нет. Я хочу поговорить о частых заблуждениях в области магии. Конечно о СВЕТЕ, о чем же еще!

— Ну…

— Не зли меня, или ты говоришь по существу, или, — она приблизилась к моему уху, и еле слышно произнесла, — я разозлюсь.

От этих слов у меня выступил холодный пот, а ноги готовы были подкоситься.

— Чем ярче свет, тем гуще тень, — вспомнил я.

— Продолжай, — промолвила она, склонив голову набок.

— Чем гуще тьма, тем ярче звезды.

— Я что должна из тебя все клещами тянуть.

— Свет и Тьма едины, и не разделимы, нет света без тьмы, а тьмы без света. Даже тут есть свет, иначе я бы не смог видеть. В абсолютном свете всегда будет тьма, пока там есть хоть один объект.