Эйс

Раскатисто запел красивый бас. Ему вторили нежные сопрано, выводящие прекрасную мелодию. Слов не разобрать, но поставленные голоса с четким чувством ритма и идеальным попаданием в ноты выдавали в клириках профессиональных оперных певцов. Духовные песнопения в православной службе Яне нравились больше всего. Многоголосый напев гипнотически отключал сознание, погружая в тета-ритм мозговой деятельности. Такие моменты глубокого погружения в себя с необъяснимым вдохновением и созерцанием небесно-голубого свечения напоминали ей удачную медитацию.

Через несколько минут легкого транса, навеянного святым местом, Яна вернулась в обычное состояние бодрствования и направилась к круглому подсвечнику возле иконы Богоматери. Она не разбиралась в названиях церковной утвари и назначении некоторых икон. Хорошо хоть писали, где можно ставить за здравие, а где за упокой. Одиноко зажженная свеча стояла поодаль, а Яна потянулась к огоньку поближе - лампаде в середине. Подожгла от неё фитилек и начала ставить свечу в углубление.

«Господи, спаси и сохрани…».

- Не суй сюда свои поганые руки! – внезапно раздалось над ухом злобное шипение, прервав благостный настрой на молитву.

Яна повернула голову на звук. Враждебность сочилась от низкорослой бесформенной пожилой тетки в коричневом теплом платке. Больше всего поразил тон сказанного. Обычно с таким выражением насылают порчу. Вопрос, с чего это бабка вдруг сделала заключение про поганые руки, как-то сам собой отошел на второй план.

Стало ясно, Яна нарушила какое-то неписанное, но, судя по крайне возмущенному фону, архиважное правило. Насколько важное, чтобы получить такую отповедь? Ладно, пусть по мнению прихожанки, человеческие руки, по сравнению с чистым божьим пламенем поганые, но Яна никак не могла взять в толк, что делает эта лютая и одновременно набожная девятка в храме? Отмаливает грехи с одновременным желанием убить первую встречную, неправильно повязавшую платок? Подобный уровень злобы и ненависти мог отбросить в сторону любого, энергетически чувствительного человека. Яна вопросительно уставилась на богомолку, но та смотрела мимо, тяжело дыша от негодования.

- Куда лезешь, бесовка? – выплескивая в воздух яд, продолжала прихожанка, - от свечи зажигай!

Неожиданно Яна ощутила прилив озорного, бунтарского настроения. Она нарочито медленно достала вторую свечу и снова потянулась к центральной лампадке. Бабка взвилась. Не выдержав дерзости, больно ударила жесткой скрюченной лапой неучтивую девку по руке:

- Пошла вон отсюдова!

Яна едва удержала свечу, успевшую заняться ярким огоньком. Молниеносным движением поднесла огонь к бабкиному лицу и дунула пламя прямо в сползающую к низу от гравитации и возраста серую морду. Пламя разлетелось легкими искорками, потрещало, и не причинив вреда морщинистой коже, напугало оторопевшую богомолку. Бабка на секунду замерла, и начала набирать в легкие воздух, готовясь изрыгнуть страшные проклятия.На возмущенном междометии, не давая разгореться скандалу, Яна погрузила прихожанку в боль, оставив сутки на обдумывание жизни.

Тем временем песнопения закончились. Зажиревший бородатый батюшка двинулся обходить присутствующих, размахивая во все стороны кадилом, чадящим ладаном.

«Да твою ж мать! Ещё и божий человек невозвратный!» - считала фон священника Яна.

Пришлось приложить карой и батюшку, только в отличие от злобной старухи, ему полагалась максимальная отсрочка.

Передумав ставить за себя свечку в подобном месте, Яна, не крестясь, вышла из церкви. Неприятный инцидент в святилище саданул по самому сердцу. Однако, худа без добра не бывает. Появилось понимание, с какой целью её потянули в храм. Во время молитвы и медитации люди становились недоступны для возмездия.

Да уж, судя по занимательному утру, денёк обещал выдаться неординарным.

Вопреки худшим ожиданием, дальнейшие разборки прошли без задержек и даже как-то по-будничному. Яна быстро выходила на места скоплений девяти-десяток, цепляла одиноких, с удовольствием отмечая отсутствие рядом непричастной ауры. За день на такси ей удалось объехать все районы города и снова вернуться на железнодорожный вокзал.

За полчаса до отбытия поезда до Волгограда, Яна ожидала посадки вместе с остальными пассажирами на открытом перроне. Хмурое, темное небо, угрожающе нависало, предвещая первый снег.

«Унылая пора, очей очарованье…» - пришел на ум избитый литературный шаблон, со школьной парты намертво засаженный в голову.