Эйс

Она знала обе стороны жизни и не считая себя идеальной, редко кого осуждала, понимая, что с равным успехом при соответствующих обстоятельствах, её могло качнуть в любую сторону. Яна была способна как на изощренную подлость, если её сильно задевали, так и на великодушное благородство. Все зависело от случая и ситуации и, по её мнению, такое поведение присуще каждому человеку. Сунь-Цзы говорил, что даже кролик, загнанный в угол, становится опасным. Разница лишь в триггерной точке загнанного и степени воздействия на нее.

Вспыльчивость и агрессивность были характерны для Яны в равной степени с умением держать себя в руках. Она, не боясь, материла придурков на дорогах и в то же время никогда первая на опускалась до прямых оскорблений и рукоприкладства. В крайне редких, особых случаях могла, защищаясь, вступить в драку, особенно по молодости, но в то же время всегда видела черту, через которую не стоит переступать. В большинстве вопросов не доводила ситуацию до крайности, технично уходя от чрезмерного накала страстей. Яна отличалась повышенной ментальной чувствительностью, но эмоции никогда не перекрывали разумную составляющую.

Воровством не грешила, однако, если подворачивался случай изыскать пользу, перехитрить государство, момент не упускала. При надобности без угрызений совести могла по мелочи подделать документы или поучаствовать в чем-то не слишком законном. Могла менять любовников и заниматься сексом без дальнейших обязательств, но никогда не продавалась за деньги и не шла на измену, состоя в серьезных отношениях.

Не злоупотребляла алкоголем и возлияниями в еде, хотя ярым приверженцем ЗОЖа тоже не считалась. Не понимала причин вегетарианства по идейным соображениям. В детстве, вцепившегося в лицо кота, со всей дури отшвыривала кота, который пролетал две смежные комнаты насквозь, а на следующий день рыдала над умирающим щенком. Хладнокровно относилась к отрубанию голов курицам, но никогда бы не прошла мимо издевательств над животными.

Среднее состояние заключалось даже в талантах Яны. Способности к искусствам в её случае казались неоспоримы. Могла сочинять музыку, хорошо рисовала, придумывала фасоны одежды и сама шила, имела богатое воображение, но способности особо не развивала, поэтому и сверх талантами не блистала. Регулярно участвовала в соревнованиях в разных видах спорта, никогда не достигая больших высот. Она была способна освоить любой предмет, любую науку, за которую бы взялась, приобрести любые навыки, но ни от чего безумно не фанатела.

Внешние данные тоже между «очень хорошо» и «ну.. что-то в ней есть». Женщина, без сомнения, красивая, стройная, обаятельная и невероятно сексуально притягательная, однако, все же не настолько, чтобы мужчины повально испытывали благоговейное восхищение. Многие влюблялись, кто-то даже терял дар речи в её присутствии, но сама себя она идеальной никогда не считала. Милой да, но не красавицей с классическими золотыми пропорциями лица. Она обладала какой-то неправильной красотой. В виду большого смешения кровей в её родословной, люди терялись при определении национальности Яны. Представители каждой народности выдвигала определенную версию, при этом никто не принимал за свою. Лицо кукольное славянское, однако смуглое, с едва уловимым желтоватым отливом. Глаза абсолютно европейские широко распахнутые, светло карие, но в скулах неуловимый намек на родство с монголоидной расой. Причем совершенно ни у кого не возникало мысли о её принадлежности именно к этой расе. Русские выискивали в ней армянские корни, армяне интересовались не цыганка ли она, цыгане открещивались, кивая на большеглазых татар, те в свою очередь, точно знали, что она не их кровей и, скорее всего, украинка.

Парадокс заключался в том, что и чужаком Яну тоже никто назвать не мог. Она вызывала непередаваемое ощущение родственности и близости, чего-то давно знакомого, но забытого. Каждый человек, глядя в проникновенный и отливающий твердостью взгляд, был абсолютно убежден, где-то её уже видел. В юности, пользуясь общественным транспортом, она с успехом пользовалась этой особенностью. Кондуктора частенько проходили мимо, уверенные, что «девушка уже платила».

Именно четкое расположение посередине между крайними проявлениями человечества сыграло роковую роль.

Размышлять над тем, почему она должна осуществлять миссию, можно было бесконечно. Яна, не знающая истинных причин, быстро поймала себя на свернувших в ненужную сторону мыслях об избранности.

«Точно, давай сейчас упиваться собственной исключительностью. Надо же какая особенная – выбрали на пост карающей длани. О другом сейчас думай, овца, - укорила она себя, и тут же поправилась. - Минуточку! Божья овечка».

Разыгравшаяся было фантазия справедливо восприняла претензию и мозг заработал быстро, ясно и прагматично.