Эйваз (СИ)

  - Ты прав.... Ты прав во всем. Я слабая, никчемная пустая женщина, которая действительно боится выглянуть из своей раковины. Я слишком самонадеянна, заносчива но,... - запнувшись, она с усилием продолжила:

       - Я любила тебя, любила страстно, как не смогла полюбить больше никого. А ты просто воспользовался мной, чтобы проникнуть в тот мир, о котором мечтал. Так кто из нас более отвратителен? Кто больше аморален? Ты или я? Мы все, рано или поздно, расплачиваемся за свои ошибки. Я не жду от тебя никакой милости и не могу запретить ненавидеть меня. Мог хотя бы просто уважать, но... Ты упрекаешь меня, что я сделала из тебя подлеца. Сомневаюсь, что хороший человек станет подлецом. Ты был им изначально... А вот ты своим отношением сделал из меня...шлюху. Да, я сплю с мужчиной, который годится мне в сыновья. Скажу даже больше. Была у меня встреча с одним человеком... Думала, что нашла я свое счастье но, видимо надо заплатить слишком большую цену, чтобы судьба сделала подарок. Сейчас я поеду к своему жиголо, а ты сиди, и думай, если конечно еще не разучился, как выберешься из всего этого дерьма. Я не хочу допустить и тени мысли, что ужасная гибель Елены каким-то образом связана с тобой и твоими делами.

       Тамара отвернулась и пошла к выходу. Собрин неохотно последовал за ней. Они спустились на лифте в подземный гараж. Сев в мягкое кожаное кресло 'пежо', Тамара включила зажигание.

       - Аккуратнее на поворотах...Ты же знаешь, я волнуюсь, когда ты в таком состоянии за рулем.

       - Да-да, я знаю, что ты страшно волнуешься...- глухо ответила Тамара, стараясь, чтобы муж не заметил, как дрожит её голос. Выжав педаль газа, она медленно выехала с парковки.

       'Стерва... Как бы не сболтнула чего в истерике', - со злобой думал Собрин, поднимаясь к себе в кабинет. Достав сигару, он в раздумье помял ее пальцами. Вошел секретарь Геннадий и замер в выжидающей позе, не отрывая глаз от хозяина. Собрин поднял голову, недовольно поморщился.

       - Что?

       - Пришли люди из отдела по расследованию убийств.

       Собрин отшвырнул смятую сигару.

       - Позвони моему адвокату, пусть этот нахлебник тащит сюда свою задницу. И убери... - Он кивнул на табачное крошево.

        Геннадий быстро смахнул мусор метелочкой в савок, протер тряпкой стол.

       - Принести кофе?

       - Нет, - отрезал Собрин, хмуро наблюдая за секретарем. - Сколько их?

       - Двое.

       - Хватит мелькать перед глазами. Пусть заходят.

        Г Л А В А 2

     -Можно?

     Владимир Ким поднял голову. В дверях стоял Борис Старков, его старый друг и наставник. Несмотря на то, что старому боксеру было уже за пятьдесят, он отличался крепким сложением, широкой грудью и бычьей, как у всех боксеров, шеей.

     -Давай, давай, проходи...Жду твоего рассказа, как это ты очутился в том доме.

     Старков, потрогав стул, осторожно сел и, помассировав шею, хмуро посмотрел на Владимира.

     - Заработал полный нокаут. Можешь верить, можешь - нет...Звонит мне один тип, вежливый такой гад. Говорит, - "ваша дочь просила заехать за ней. Адрес продиктовал".... Думаю, что это сама Ксюшка не позвонила, а какому-то хорьку поручила? Звоню Ксюше - никто не отвечает...Ну думаю, ладно, видимо девчонка у подруги. Знаешь, ведь она никого не слушает, сладу с ней нет. Вся эта история перестала нравиться, когда я подъехал к дому. Вошел...Нигде ни звука...Что думаю за черт, посмеялись, что ли, надо мной? Темень, хоть глаз выколи, вижу, свет пробивается из-под двери. Захожу в комнату, там... девушка на полу. Знаешь, Володька, никогда не видел, чтобы человека так пытали... Бедняжка... вся в крови. На груди следы ожогов. Сволочи.

     Старый боксер потер широкой ладонью лицо, - совсем еще девчонка, не старше моей Ксюши. Вызвал милицию, жаль, что не ты приехал туда, а этот зануда Славин. После того, как этот въедливый барсук все записал, отпустили меня.

     - Странно все это, - Ким задумчиво побарабанил пальцами по столу. - Как думаешь, почему именно тебе позвонили?

     Боб пожал плечами.

     Ким задумчиво смотрел на друга. Тихо шелестели лопасти вентилятора, гоняя по комнате волны горячего воздуха.

     - Читал отчет Славина. Много странностей, дело какое-то скользкое. Извини, я не смогу с тобой поболтать, Славина не видел в коридоре?

     - Нет,.. - Боб тяжело вздохнул. - Что-то ты совсем запропастился, не заходишь на тренировки, смотри, салом зарастешь, аппетит-то у тебя, как у молодого волка. У меня как раз талантливый паренек появился, Яшка Стрельцов. Удар у мальчугана, что молот. Приходи, он из тебя фарш сделает.

     - Поглядим, кто из нас будет изображать "грушу", - усмехнулся Владимир. - Нет...- он с сожалением почесал макушку. - Видишь дел невпроворот. Еще не развязались с убийством вьетнамки, Палыч запросто может не отпустить в отпуск. - Он помолчал, внутренне чувствуя, что его друг что-то не договаривает, спросил: "Ничего больше не хочешь сказать"?

     Боб посмотрел на Владимира, покачал головой.

     - Нет... Может, еще что вспомню, обязательно скажу. - По старой привычке потер лоб, будто что-то стирая, поднялся, неловко зацепившись за ножку, тихо ругнулся.