Эйваз

– Чувствую, что кольцо вокруг сжимается. Мне ли тебе рассказывать, что все мы ходим под одним куполом, – Лео указал наверх. – И кто подглядывает за нами через линзу прицела – одному Всевышнему известно.

Сей-Ман качнул головой и спросил:

– Ничего не хочешь рассказать?

– Пока – все под контролем, не бери в голову. Лучше скажи: как Тая? Искра жизни так и не появилась в ней? – с надеждой в голосе спросил Лео.

– Увы, нет, – скривил уголки губ Сей-Ман. – Иногда задумываюсь: способна ли она вообще когда-нибудь оттаять.

– Так все же… Что думаешь насчет нее?

– Ты о чем-то конкретном? – Сей-Ман закинул кружок кабачка себе в рот и неспешно прожевал.

– Она все еще одержима своими глупостями? М-м… Надеюсь, ты не торопишься ее обучать?

– Да нет, конечно, каждый день ей монотонно объясняю, что нет смысла ввязываться в рукопашный бой с превосходящим тебя по силе противником, если можно просто незаметно подкрасться к нему и перерезать сухожилия, – широко улыбнулся Сей-Ман, заметив, как у друга при этих словах отпала челюсть. – Лень, – он отложил вилку в сторону и серьезно добавил. – Ты же знаешь, что я ничего не делаю наполовину.

Лео закрыл глаза и уточнил:

– Хочешь сказать, что пошел у нее на поводу?

– Да брось! Какой там – на поводу! У девчонки в голове столько шлака, и избавляться от него она не торопится. Там вкладывать-то некуда, пространство забетонировано – пару лет отбойным молотком надо работать, чтобы очистить коробочку.

– Вот и прекрасно, пусть подольше будет забито. Ты его не разгребай там, не надо. Надеюсь, что твой молоток в ремонте.

Сей-Ман усмехнулся.

– Знаешь: она либо кончит в сточной канаве, либо поднимется очень высоко – такие, как она, не зависают на середине.

Лео собрался что-то ответить, но настороженно замер с вилкой в руке уставившись в сторону выхода.

– Хотелось бы избежать и того, и другого, середина меня устроила бы больше. Ведь она – обычная девчонка.

– Она – не обычная, – задумчиво пожал плечами Сей-Ман.

– Тебе что-то известно больше, чем мне? – насторожился Лео, с подозрением глядя на друга: уж не о способностях ли Таи внедряться в чужое сознание сейчас говорил Сей-Ман?

– Не думаю, – уклончиво ответил тот.

– Вот и я не думаю, что ее бредовые идеи нужно рассматривать всерьез.

– Но ты не можешь за нее решать вечно. Однажды ей здесь станет тесно, и она захочет покинуть Тибет, как когда-то захотел Пашка. И нет разницы, что станет ключевым моментом решения – месть или скука. Пойми: мало кто с радостью готов прожить здесь всю жизнь. Это может быть только осознанный выбор. Миллионы – посещают эти места, тысячи – возвращаются вновь, желание остаться навсегда – изъявляют единицы. Тем более мы говорим о вершине, где все пропитано аскетизмом, который разве что только зайцы да птицы не замечают.

– Ну-у… Пашка сам знаешь почему сбежал отсюда, – поник Лео, расстроившись. – Были бы письма от матери – сидел бы здесь, как миленький. Но я не мог больше скрывать от него, что матери нет в живых. А дальше – сам помнишь… Весь наш с Катюхой первоначальный план рухнул к чертям собачьим, – от огня щеки Лео раскраснелись, и он поправил ворот свитера. – Ведь я же надеялся, что если сын и не останется тут навсегда, то, по крайней мере, не вернется в Россию. Задумка-то была сделать ему позже документы и отправить жить куда-нибудь в цивилизацию. Ведь мы ему с матерью объясняли, что для всех он «погиб», разбившись в той аварии на мотороллере. И точка! Он обязан был зарубить это у себя на носу и понять, что ни при каких обстоятельствах ему нельзя будет возвращаться обратно. Мы это сделали с Катюхой ради его же безопасности, чтобы уберечь от возможного покушения, которое, как ты знаешь и случилось, и унесло жизнь Кати. Страшно представить, как все обернулось бы, не отправь мы Пашку тогда сюда, – мрачно выдохнул Лео.

– Да, помню… Что ты оправдываешься, Лень? Все понимаю и помню, – Сей-Ман отхлебнул глоток чая. А Лео продолжил свою исповедь

– В планах ведь было: когда жена родит, и малышка чуток подрастет – отправить семью на Тенерифе. Я рассказывал тебе, что Катюха всегда мечтала поселиться на побережье?

– Нет, – мотнул головой Сей-Ман.

– Так вот, и Пашку хотел туда перевезти с Тибета. А видишь, как все вышло… Катюха погибла, а Пашку я не рискнул забрать к себе в Бутан – он был бы уязвим рядом со мной, – Лео сделал паузу. – А с Таей… Ну когда я решал за нее? Она закрыта в себе с самого детства. Хорошо, что хоть говорить стала, думал, что так и останется немой. Но врачи уверяли, что заговорит – раз не сразу онемела. Знаешь, какие слова она произнесла, прежде чем замолчать?

– Нет, – тихо произнес Сей-Ман, несколько удивленный сегодняшней разговорчивостью друга.