Екатерина Хромова

Заходящее солнце посылало стрелы лучей, разбегающихся по небу. «Неужели и моя звезда окончательно погаснет?» – мрачно вопрошал себя Андрей. Тут позвонил Вадим Второв и радостно сообщил, что на расчётный счёт оптово-строительного рынка поступили ещё три миллиона от Стройхолдинга. Капранов в плане соблюдения графика платежей был точен, как, наверное, никогда в жизни – ну разве он не душка после этого?! На территорию базы заехали его фуры, идёт погрузка.

– Продолжай работать дальше в том же духе, дружище! – после этого напутствия Вадим расспросил за УНП, ОБЭП и Арбитражный суд, и, едва выслушав, отключился.

Сидя за столом в кабинете и глядя в окно, Андрей ностальгически вспоминал свою работу в команде Экссона в лучшие времена и проклинал себя за совершённые ошибки, из-за которых был вынужден покинуть этот замечательный коллектив. Ещё никогда его не прельщали и не опьяняли так деньги, которых у него больше нет, но которыми он продолжает галлюцинировать. Постепенно его мыслями завладела Таня, он вспомнил их безумную поездку в Абхазию весной 2004 года, сравнимую с мощной и неконтролируемой эякуляцией. Когда любовники расстаются, то обычно это сожжённые мосты и много попорченной крови. Они с Таней сумели сохранить отношения, но выйдет ли из этого что-то стоящее, кроме сеансов задушевного секса? Она была локомотивом их отношений с самого начала. Она соблазнила его. Порой ему казалось, что она не только в его жизнь вносит то, что заставляет кровь циркулировать под кожей, мускулы – напрягаться, все части тела с их костями быть в гармоническом строе, но также заставляет траву и листья колыхаться, заставляет реку течь, а облака – нестись по небу. Свой разум жизни она черпала в себе самой и щедро делилась всем, чем располагала, со своим любимым человеком, подчиняясь странностям его судьбы.

В том, что с уходом Тани ему изменила удача, и в целом, сама жизнь, он видел некий знак судьбы, проклятие, наложенное на него Создателем.

Его спокойная размеренная жизнь уступила место напряжённому драматизму. Вся жизнь его рушилась. Его существование, полное радости и надежд, было грубо разбито. Вместе с потерей бизнеса вошла к нему, как враг, ужасная действительность и схватила его за горло. Ни одна жизненная трудность не была им обойдена. Судьба круто повернула его на другую дорогу, связав с другими людьми, с другими судьбами. А может, его неприятности – это как бы шаг назад, чтобы потом сделать сразу два вперёд?! Может, это было его наименьшей ошибкой и во избежание ещё большей ошибки стоит отказаться от выбранного им курса, забыть, похоронить прошлое и начать новую жизнь? Только поддержка самых близких ему людей спасла его от окончательного падения; так не надо утрировать этим, надо восстанавливать силы, чтобы отдать этим близким долг.

Так размышлял Андрей, обнаруживая примерную честность как перед самим собой, так и перед неким невидимым надзирающим и руководящим наставником, к которому мысленно обращался за советами. И чего-то он в размышлениях своих ни касался! И прошлых ошибок, и нынешних своих дел, и будущих планов – и всё он рассматривал, оценивал и взвешивал с необыкновенной глубиной, самостоятельностью и оригинальностью. Это были нелёгкие раздумья, но в них не было безнадёжного уныния.

Многое перебрал в памяти Андрей, следя за изменчивым переливом сумерек. Очертания предметов теряли свою резкую определённость, уже стали плохо различимы мелкие волны тесьмы на подаренной Катей маске, тускнели и темнели эти бесконечные соединения золотистого и белого цветов и было трудно отличить узор туши вокруг глаз маски от затейливого узорочья элементов головного убора. Всё сильнее и сильнее темнела за окном синева. И всё сильнее и сильнее Андрей тревожился.

Что он имеет сейчас? Мало что хорошего: милиционеры шьют дела, приготовляются к суду, кредиторы объединяются и готовят план его поимки. Раз готовятся, могут и приготовиться. Настало время самому что-то предпринять, подготовить отступные пути, например. Не включая свет, он позвонил Василию Кохраидзе, дальнему родственнику Тани Кондауровой, который жил в Абхазии и в своё время посодействовал с приобретением участка в районе Гульрипши. После взаимных приветствий Андрей спросил, что там с перестройкой находящегося на участке дома.

– Твой аванс давным давно отработан, – отчеканил Василий. – Что делать дальше?

– Знаешь, что… сегодня… нет, уже завтра утром я тебе перечислю ещё сто тысяч долларов… продолжай работу согласно нашему проекту.

– Да у тебя серьёзные намерения! А детская комната – одна или две?

Андрей понял подоплёку вопроса, но ответил расплывчато:

– Количество комнат мы как бы обсудили, а уж сколько из них будет детских…

– Вай… зачем такой скушный сегодня?! А я ведь с самого начала знал, что у вас с Таней всерьёз и надолго.