Екатерина Медичи

Генрих плакал, когда подписывал договор. С неимоверными усилиями он собрал деньги на оплату дорогих статей договора, проклиная и брата, и, еще более, мать. Она вовлекла его в эту разрушительную войну, и теперь она же заставила его подписать документ, который, как он считал, обесчестил и его, и Францию. Когда Екатерина вернулась в Париж, сын внешне казался любезным и вежливым, но в течение целых двух месяцев не желал встречаться с ней лично. С этого момента в их отношениях наступила серьезная перемена: Екатерина стала осторожнее общаться с королем и прилагала все усилия, лишь бы не раздражать его. Славное начало правления Генриха III, о котором мечтала королева-мать, почило в бозе. И теперь она могла лишь наблюдать, как рушатся ее мечты.

ГЛАВА 15. ПРЕДАТЕЛЬСТВО АЛАНСОНА

«Он — вся моя жизнь… Без него я не желаю ни жить, ни существовать»

1576-1584

«Мир Месье» вызвал смятение среди французских католиков, которые немедленно начали образовывать по всей стране свои лиги. Униженные и преданные условиями договора, они не могли больше рассчитывать, что король защитит их и свою религию. Протестанты доказали, чего можно достичь эффективно построенной организацией политических выступлений, поэтому теперь уже католическая Лига решила взять на вооружение тактику врага. Как только кинули клич — не без участия иезуитов — и дворяне, и крестьяне начали объединяться под знаменами защитников веры. Екатерина, опасаясь потенциальной угрозы со стороны этой организации, вспомнила давние дни триумвирата Монморанси, Гиза и Сент-Андре, угрожавшего самой монархии. Король, в ярости из-за «этих злополучных сборищ», разослал предупреждение официальным лицам в провинциях, чтобы те держались подальше от изменников. Очевидно, он был слишком молод, чтобы помнить триумвират и его борьбу против его матери, ибо с горечью проронил: «Вот уж точно, ни коннетабль, ни принц крови не стали бы создавать собственную партию во Франции. Теперь этому подвержены даже слуги».

Заседание Генеральных штатов, в соответствии со статьей договора, было намечено на декабрь 1576 года, и, поскольку Лига продолжала объединять под своими знаменами представителей всех классов, стало понятно, что они постараются воспользоваться ассамблеей в своих целях, прислав делегатов, преданных идеалам католицизма. Несмотря на заверения в лояльности, депутаты собирались поставить свое повиновение королю в зависимость от его согласия с решениями Генеральных штатов. Увидев, что вся ассамблея будет проходить при доминировании фанатичных католиков, гугеноты и «Политики» заранее объявили предстоящее сборище недействительным.

Естественным главою Лиги стал герцог Анри де Гиз, католический паладин, военный герой и потомок Карла Великого. Кто лучше него мог бы сражаться за спасение католицизма во Франции, чем этот доблестный отпрыск Франсуа де Гиза? Король-сибарит доказал, что не в состоянии постоять за веру, поэтому народ потянулся к молодому, привлекательному и харизматическому воину из могущественного рода Гизов. Появились пропагандистские памфлеты, утверждающие, что дом Валуа развращен и пришел в упадок, а Гизы, мужественные наследники первого императора Священной Римской империи, должны занять французский трон. Предполагалось, что герцог де Гиз установит контроль над страной, возьмет в плен короля и накажет герцога Алансонского за потакание мятежникам. Но пока Франсуа де Гиз ограничивался молчаливой поддержкой Лиги — он осторожничал, не спеша открыто возглавить ее, хотя и с интересом следил, как растет ее сила. Если бы обстоятельства сложились благоприятно, он вступил бы в игру и возглавил движение.