Екатерина Великая. Греческий прожект

«Другой мой Князь Григорий Александрович. По двенадцатидневном ожидании от Вас писем, наконец, курьер приехал с Вашими письмами от 12 ч. сего месяца. От добрых Ваших распоряжений осталось теперь ожидать, что татары в зимние свои операции не более преуспеют, как турки в осенних и в прошедшей войне при впадении татар, где они нашли хотя малый отпор, тут вскоре обратились вспять.

Что Цесарь доныне не объявил еще туркам войну, сие при-писую я интригам прусским и аглинским. Сии дворы разсевают, что они нашли способ нас к себе переманить, несмотря на то, что они турок противу нас возбудили на объявление войны, и что мы долженствуем плясать по их дуде. Данцигом прусскую политику манить нельзя, ибо и в лутчее время дружбы за Казус федерис положено и признано было, буде до Данцига коснется. Сему городу даны предками моими и мною подписанные гарантии о их вольности и пребывании как ныне существует, и в раздельной конвенции о Польше сие еще подтверждено.