Екатерина Великая (Том 1)

Ехали очень быстро, и 3 февраля въехали в Петербург. С Адмиралтейской пристани загремел пушечный залп. Ровно в полдень весь поезд остановился у крыльца Зимнего дворца. На подъезде герцогиню и её дочь встретил петербургский губернатор князь Репнин, в санях – четыре статс-дамы, приставленные по повелению императрицы к её светлости с поручением – немедленно препроводить обеих в Москву.

Императрица Елизавета Петровна жила в это время в любимой своей Москве.

Глава пятая МОСКВА – ЗОЛОТЫЕ МАКОВКИ

Парикмахер закончил убор императрицы, удалился, и Елизавета Петровна, ещё не сняв пудерманта, рассматривала себя при свете свеч в зеркале одного из её золотых чеканных туалетов. Она по-прежнему была румяна, ещё сияли тёмно-серые глаза из-под соболиных бровей, каштановые волосы отливали золотом.

Царица волновалась. Из поезда Иоганны Елизаветы только что прискакал верховой – герцогиня будет в Москве через час. Через час! Сколько воспоминаний! Перед Елизаветой Петровной так и стоял покойный её жених, брат герцогини епископ Эйтинский.

Императрица из ящичка туалета достала большое кольцо, алмаз под свечами сверкнул разноцветно: это вот самое кольцо она когда-то хотела надеть на руку своего жениха. Судьба судила иначе!

И слёзы выступили у ней на глазах…

Она на русском престоле, она властвует великим народом от Балтийского моря до Тихого океана. А счастья нет… Весёлая, простая, больше всего любящая Москву и своё родное село Коломенское, она долго непротивлённо, скромно жила при дворах императриц Екатерины и Анны, ничего не домогаясь, ни на что не предъявляя прав. Даже тогда, когда скончалась Анна Ивановна и на престол посадили трёхмесячного младенца Ивана Антоновича, она по-прежнему оставалась в добрых отношениях с его матерью, правительницей Анной Леопольдовной из Брауншвейгского дома.

У забытой было русской царевны, однако, нашлись доброжелатели. Придворный врач Лесток[17], изящный, самоуверенный француз, оставшись как-то с ней наедине в её покоях, настойчиво убеждал её, что её права на престол – несомненны. Что она должна подумать о своих русских. Ведь уступая Анне Леопольдовне, она даёт возможность немцам окончательно обсесть всю Россию, как мухи обседают кусок сахара. Он сообщил ей, что такого же мнения держится и французский посланник в Петербурге Шетарди, который просит царевну принять его тоже наедине, строго конфиденциально.

И перед Елизаветой Петровной предстал высокий брюнет-маркиз де ла Шетарди. Розовый кафтан с брюссельскими кружевами сидел на нём превосходно, тупей пудреного парика был перехвачен пышным розовым бантом. Играя фигурным эфесом шпаги, то и дело изящно переступая лаковыми туфлями, маркиз развил перед скромной дочерью Петра такие планы, развернул такие перспективы, что у той дух захватило. В конце концов Шетарди предложил даже средства, чтобы оплатить необходимые расходы по захвату престола.

В ночь на 25 ноября 1741 года, в два часа, Елизавета Петровна, надев сверх своего платья кирасу, подъехала в санях к деревянным казармам Преображенского полка. В санях с ней сидел Лесток, на запятках стояли Воронцов[18] и братья Шуваловы[19]. В других санях ехали – её любовник Алексей Разумовский, Салтыков. На запятках стояли три гренадера Преображенского полка.

У казармы барабанщик ударил было тревогу, но Лесток кинжалом мгновенно прорезал кожу на барабане, тот умолк. Проснувшимся солдатам Елизавета крикнула:

– Знаете ли вы, чья я дочь? Так вот меня, дочь Петра Великого, немцы хотят заточить в монастырь… Идёте ли вы за мной?

– Матушка, мы готовы! Прикажи, матушка, всех перебьём! – кричали солдаты, которым до смерти опостылели немцы. – Матушка, веди нас на супостатов…

Рота преображенцев, подхватив на руки Елизавету Петровну, бегом бросилась во дворец. Правительницу Анну Леопольдовну взяли из постели, посадили под караул, равно как и её супруга принца Антона Ульриха. Младенца Ивана Антоновича забрала в свой дворец Елизавета. «Брауншвейгское семейство» было ликвидировано, сослано позднее на север, в Холмогоры. Иван Антонович жизнь кончил в Шлиссельбургской крепости.

Красавица, дочь Петра, Елизавета оказалась в одну ночь на русском троне. Вена, столица тогдашней Римской империи, выпустила из своих когтей богатую добычу. Россия оказалась в русских руках.

Жизнь в стране стала проще, спокойнее. Кончилась бироновщина.

Чтобы положить конец интригам и борьбе партий, Елизавета Петровна вызвала из Пруссии и объявила наследником русского престола своего племянника, сына её родной покойной сестры Анны Петровны, герцогини Голштин-Готторпской.

«…Наследника её, внука Петра Великого, благоверного государя и великого князя Петра Фёдоровича!» – было приказано всем дьяконам басить на ектеньях во время церковных служб.

И дьяконы басили усердно: они-то не знали, что великая княгиня Анна Петровна давным-давно отказалась от всяких прав на престол и за себя, и за своё потомство…