Екатерина Великая (Том 2)

И с низким поклоном поэт вышел от фаворита…

* * *

Тяжёлые минуты пришлось пережить на другой день императрице, Зубову и всем обитателям столицы.

Около полудня какие-то отдалённые, глухие удары, словно раскаты далёкой грозы, стали доноситься до слуха всех, живущих в Петербурге и его окрестностях.

Заслышав бухающие удары, Екатерина вздрогнула, побледнела и подняла глаза на Зубова и других, кто сидел и стоял вокруг её невысокого стола, за которым совершала государыня свой малый туалет.

– Канонада! – едва могла выговорить Екатерина. – Так близко… Послать узнать: что такое?..

Несколько человек кинулось из комнаты.

Зубов тоже сделал было движение, но почувствовал, что ноги ему не повинуются, и стоял жалкий, позеленелый, с дрожащей нижней губой.

Другие тоже выглядели не лучше.

И вдруг, как боевая труба, прозвучал голос государыни, совершенно и быстро овладевшей собою:

– Да что вы, друзья!.. Я и забыла, мне нынче принц писал, что адмиралы мои победу готовят над шведским флотом, который умышленно ближе к берегам нашим подманили. Успокойтесь, принц вести пришлёт скоро…

И она приказала продолжать свой туалет как ни в чём не бывало и вышла потом к ожидающим её напуганным придворным, спокойная, ясная, даже весёлая, как всегда. И, глядя на эту удивительную женщину, все воспрянули духом.

Но испытание не кончилось. Прискакал с берега курьер. Ещё сама Екатерина только знакомилась с подробным донесением, а уж все близкие знали, в чём дело.

Принц Нассауский выслал разведочные суда своей гребной флотилии издали наблюдать за ходом морской битвы двух сильных флотов. Командир одного русского фрегата, не поняв сигнала, вышел из строя и сломал всю линию русских кораблей. Желая поправить дело, старик адмирал Крузе подал сигналы перестроиться. Вся русская флотилия круто повернула к берегу. Лодки принца приняли это за бегство. Дали знать Нассау, и тот послал гонца известить Екатерину. Подступ к столице мог оказаться незащищён, и государыня должна была принять меры…

Пока потрясённые этой вестью министры и сановники, военные и гражданские чины обсуждали, как поступить, на Выборгской стороне громко прогремела пушечная канонада…

– Шведы входят в столицу! – с ужасом пронеслось по всему городу.

Кто мог, бросились бежать.

Бледная, со слезами на глазах, Екатерина приказала немедленно узнать, что там происходит.

Прошло больше часу.

Молча сидели все и ждали. Из сараев уже выкатили кареты, вывели и заложили лошадей. Стали спешно собирать всё самое драгоценное и необходимое.

Наконец прискакал посланный гонец, за ним явились Архаров, и Рылеев:

– Успокойтесь, ваше величество. Врагов не видно… Это несчастье вышло небольшое. Видно, уж Господь попустил… В лаборатории, на артиллерийском дворе, огонь заронил кто-то… До пятисот бомб снаряжённых взорвало на воздух.

– А погреба? Порох там…

– Всё цело, государыня… И не убило никого. Один солдат сгорел. Видно, он трубкой огонь и заронил… Покарал его Бог… Всё цело. Стёкла повыбило… Дело пустое…

– Ну, слава Богу. Не попустил Господь. Что ещё там?

Бурей ворвался второй гонец:

– Бог милости послал, ваше величество! Прощенья просит принц. Не понял он боя… Напрасно потревожил своим донесением… Отбиты шведы. Флот наш под защитой своих батарей у Сескари стоит… Вот тут всё писано…

Офицер-моряк, полумёртвый от быстрой езды и волнения, подал пакет Екатерине.

Все вздохнули свободней.

Но после этого страха несколько дней были больны и государыня, и Зубов, и многие при дворе.

В близлежащих дачах запрещено было из пушек стрелять, как это случалось в торжественные дни. Фейерверков пускать нельзя было. Каждый выстрел или звук, похожий на орудийные залпы, слишком путал обитателей столицы и её дворцов.

На другой же день после канонады, так напугавшей столицу, пришли совсем добрые вести: Крузе соединился с флотом, стоящим в сорока верстах от Петербурга, в Сескари, а шведы очутились запертыми в шхерах близ Выборга и со дня на день могли ожидать полного разгрома.

Оправясь немного от своего нездоровья, Екатерина решила сама осмотреть флот и повидать своих храбрых моряков, отряды гвардии, которые так отважно делали своё дело.

Ранним июньским утром выехали из Царского Села открытые экипажи.

В первом сидела императрица, графиня Анна Петровна Протасова и Зубов.

Во втором – графы Ангальт и Безбородко с графом Валентином Платоновичем Мусиным-Пушкиным. В третьем экипаже ехали две дежурные фрейлины и одна из сестёр Алексеевых.

В Петергофе, куда направлялись экипажи, стояла наготове яхта, которая должна была отвезти государыню в Кронштадт. Там теперь стояли оба соединённые флота: адмирала Крузе и тот, который был у Сескари, не считая гребных судов флотилии принца Нассау.

Гладкая дорога, хорошее утро, счастливо миновавшая опасность – всё это располагало к бодрому, радостному настроению. И все спутники выглядели очень хорошо и весело.