Читаем Екатерина Великая полностью

Пугачев во время следствия показал, что после поражения у Троицкой крепости его отряд насчитывал 500 человек. С такими силами вступать в соприкосновение с правительственными войсками было бессмысленно, и Пугачев двинулся в обход их расположения. Цель его похода состояла в том, чтобы прорваться в Европейскую Россию, где господствовало помещичье землевладение и где он рассчитывал на активную поддержку крепостного крестьянства. Уже вступление на территорию Казанской губернии, населенной массой крепостного населения, напомнило триумфальное шествие первого этапа войны — Пугачева повсюду встречали колокольным звоном, хлебом и солью. Стихия недовольства крестьян крепостным режимом вылилась в грабежи и поджоги помещичьих имений, увод скота, убийства помещиков. Армия Пугачева пополнялась новыми силами. Наряду с башкирами в повстанческую армию вступали народы Поволжья: чуваши, мордва, татары, так что стремительно двигавшаяся к Казани армия стала насчитывать до 20 тысяч человек.

Приближение Пугачева к Казани вызвало панику среди дворян и чиновников. П. Потемкин (дальний родственник Г. А. Потемкина), назначенный Екатериной начальником Секретной комиссии, на которую было возложено выяснение причин возникновения движения Пугачева, прибыл в Казань 8 июля и в донесении Екатерине так характеризовал обстановку в городе: «В приезд мой в Казань нашел я город в столь сильном унынии и ужасе, что весьма трудно было мне удостоверить о безопасности города. Ложные по большей части известия о приближении к самой Казани злодея Пугачева привели в неописанную робость, начиная от начальника, почти всех жителей, так что почти все уже вывозили свои имения, а фамилиям дворян приказано было спасаться»[139].

Заверения Потемкина, что Казани почти ничто не угрожает, оказались несостоятельными. Три дня спустя после отправки донесения императрице, 11 июля 1774 года, Пугачев разбил лагерь в семи верстах от Казани, которую защищал полуторатысячный гарнизон. Предпринятая повстанцами атака города принесла успех: им удалось овладеть Казанью, а защищавшие город правительственные войска во главе с генерал-майором Потемкиным, четыре дня назад уверявшим Екатерину, что он «погибнет прежде, чем допустит мятежников атаковать город», бежали под защиту крепостных стен в Кремль. Успеху повстанцев способствовала помощь городской бедноты и работных людей суконной мануфактуры.

Казань была охвачена пожаром, крепость подверглась со всех сторон артиллерийскому обстрелу и должна была капитулировать, но в это время на выручку гарнизона форсированным маршем двигался отряд Михельсона. Осаду крепости пришлось снять и выйти из города, чтобы дать сражение Михельсону. Начавшееся в семи верстах от Казани, оно было самым продолжительным в ходе крестьянской войны; повстанцы хотя и оказывали ожесточенное сопротивление, но под ударами Михельсона и вышедшего из крепости гарнизона Потемкина были разгромлены. В плену оказался один из ближайших соратников Пугачева, Белобородов. Самому Пугачеву вместе с отрядом около тысячи человек удалось спастись — за ним гнались 30 верст, но Пугачев, имевший обыкновение держать несколько запасных лошадей, отличавшихся быстрым бегом, не дался в руки карателей.

Сражение под Казанью составило важную веху движения — оно положило конец второму этапу крестьянской войны и открыло третий. В истории последнего этапа важное место занимает манифест, обнародованный 31 июля 1774 года. На его содержании стоит остановиться подробнее, ибо он с наибольшей полнотой раскрывает, если можно так выразиться, программу движения, его лозунги. В отличие от манифеста 17 сентября 1773 года, обращенного к яицкому казачеству, а также манифеста, обнародованного в декабре 1773 года и адресованного «верноподданным рабам всякого звания и чину», манифест 31 июля обращен к лицам, «находившимся прежде в крестьянстве и в подданстве помещиков».

Манифест 31 июля освобождал крестьян от крепостной зависимости, награждал их «вольностью и свободой и вечно казаками, не требуя рекрутских наборов, подушных и протчих денежных податей, владением землями, лесными, сенокосными угодьями, и рыбными ловлями и соляными озерами без покупки и без оброку, и протчими всеми угодьями, и освобождаем всех от прежде чинимых от дворян и градских мздоимцев-судей, всем крестьянам налагаемых податей и отягощениев…»[140].

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное